Без линии фронта
Шрифт:
Благополучно прибыв в родной район, он повстречался с руководителями подпольных и боевых групп М. Н. Мещеряковым, Е. Козловым, А. Острейко, М. Свириденко, М. Жуковским, передал им указания ЦК о необходимости объединиться в партизанский отряд. В каждой из этих групп было по 10–20 человек, имевших на вооружении винтовки, пулеметы, гранаты, запас боеприпасов. 8 мая 1942 года в лесу возле деревни Ставки состоялось собрание подпольщиков. Командиром партизанского отряда избрали А. Марченко, комиссаром — Е. Козлова, начальником штаба — М. Мещерякова. Был разработан план операций по разгрому вражеских гарнизонов. Началась
В Полоцке и в районе возникали новые подпольные организации, созданные Степаном Суховым, Павлом Самородковым, Клепиковым, Н. Е. Гуковым, Я. X. Сташкевичем, Н. П. Крупиной и другими, а также укреплялись старые. Они действовали на железнодорожном узле, в районной и городской управах, городской больнице.
Обком партии проявлял особую заботу об организации подпольного движения в Витебске.
— Ни на один день мы не должны оставлять без внимания Витебск, — говорил секретарь обкома И. А. Стулов. — Именно здесь прежде всего нужно создать разветвленную сеть партийного и патриотического подполья.
Первые шаги к этому обком предпринял еще до оккупации города. В начале июля были подобраны 60 коммунистов, которые остались в областном центре для организации подпольных групп, вовлечения горожан в борьбу с фашистскими захватчиками. Одновременно создали руководящий подпольный партийный центр, в который вошли секретарь горкома КП(б)Б П. И. Иванов, секретари Железнодорожного райкома партии Витебска Б. К. Семенов и И. Г. Григорьев, а также прибывший в область для ведения подпольной работы Ф. Н. Попов. Для поддержания связи центру выделили 8 коммунистов, которых тоже оставили в городе.
Работникам партийного центра разрешалось самим, с учетом сложившейся обстановки, определять его местопребывание. Он мог находиться в Витебске, а если обстоятельства не позволят, в любом районе, примыкающем к городу, включая Велижский и Понизовский районы Смоленской области, где были подобраны явочные квартиры. Партийному центру вменялось в обязанность установить и поддерживать связь с подпольщиками и партизанами, направлять их боевую и организационную деятельность.
Но, к сожалению, получилось не так, как намечал обком партии. Семенов и Григорьев не встретили в назначенное время Иванова и Попова, которые, как позднее выяснилось, испугались трудностей и самовольно ушли из города. Об этом, разумеется, Семенов и Григорьев тогда не знали. Но и они в сложившихся обстоятельствах тоже поступили неправильно. Вместо того чтобы выполнять возложенные на них обязанности, Семенов и Григорьев пустились на поиски «пропавших» товарищей. Больше месяца занимались этим бесплодным делом, теряя драгоценное время.
Растерявшись от неудачных поисков Иванова и Попова, не имея достаточного опыта, Семенов и Григорьев в той трудной и сложной обстановке не сумели наладить работу Витебского подпольного центра. Они не установили связи с действовавшими в городе подпольными организациями, которые возглавляли А. Белохвостиков, Н. Красовский, И. Бекешев, П. Смирнов, Ф. Мехов, не позаботились о связях с боевыми группами и партизанскими отрядами Витебского, Суражского, Лиозненского, Меховского и других примыкающих к городу районов.
Нужно сказать, что в начале войны и некоторые руководящие работники Дриссенского, Освейского, Оршанского, Лиозненского и Лепельского районов недостаточно
В тылу врага развертывалась жестокая борьба. И не каждый коммунист, беспартийный советский человек смог правильно разобраться в обстановке, чреватой опасностями, требовавшей большого мужества, воли и стойкости. Кое-кто растерялся, не знал, что делать, выжидал. Следует подчеркнуть, что наша партия никогда не строила иллюзий, будто все коммунисты, оставшиеся на оккупированной территории, сразу же примут верные решения, быстро найдут свое место в общем боевом строю. Нужно было время, нужны были испытания, чтобы закалиться, приобрести политическую зрелость, необходимый опыт.
Прошло первое военное лето, минула и первая военная зима. То был самый тяжелый период в развитии партизанского движения и создании партийного подполья в оккупированных районах Витебской области.
Существовало много, бесконечно много больших и малых трудностей. Но советские люди смело и настойчиво их преодолевали. Усилиями коммунистов, комсомольцев, подпольных райкомов, обкома и ЦК КП(б)Б на территории области с июля 1941 года по март 1942 года были созданы и вели активную борьбу с немецко-фашистскими оккупантами более 160 подпольных организаций, объединявших свыше 1400 подпольщиков, 31 боевая группа и 14 партизанских отрядов, насчитывавших свыше тысячи бойцов. Костяком, ведущей силой в них были коммунисты.
Неоценимую роль в повышении чувства патриотизма и мобилизации советских людей на борьбу с врагом сыграла массово-политическая работа, которую вели среди населения и партизан подпольные партийные и комсомольские организации. Проводить политическую работу было так же трудно, как совершать диверсии и вести боевые операции. Фашисты запретили всякую политическую деятельность населения, если она не была направлена на поддержку разбойничьей политики гитлеровского государства.
В то время самое широкое распространение получила устная пропаганда. В 1941 году ею занимались около трех тысяч подпольщиков и партизан. Кроме того, политическую работу среди населения вели сотни активистов, не состоявших в подпольных организациях и партизанских отрядах. Особенно успешно велась пропаганда и агитация там, где имелись радиоприемники. Патриоты слушали передачи из Москвы, записывали сводки Совинформбюро и передавали их местным жителям.
Партизаны и подпольщики чаще всего вели задушевные разговоры с населением. Чтобы не натолкнуться на провокатора, они беседовали с теми, кого хорошо знали, — соседями, родственниками, товарищами по работе. Содержание бесед, как по цепочке, передавалось от человека к человеку и так становилось достоянием многих.
Члены бюро подпольных райкомов партии, партизаны и подпольщики Богушевского, Меховского, Ушачского, Сиротинского, Освейского, Россонского и других районов провели в 1941 году и начале 1942 года сотни собраний и тысячи бесед с населением. В одном только Богушевском районе состоялось около ста собраний и свыше тысячи бесед.