Без паники! или Влюбиться любой ценой

Фомина Любовь

– Просыпайтесь, - кто-то вторгается в мое пространство и водит рукой по моему плечу, нарушая сладкие сны об освобождении. – Уже пора вставать.

– Рано, - говорю сквозь сон и прячусь с головой под одеяло.

– Самое время.

– Сколько сейчас?

– Шесть утра. – Спокойно отвечает Михаил, убирая от меня руку.

– У меня еще минимум полтора часа …

– У нас с вами незаконченное дело. Нужно использовать время рационально.

– Дело все равно не закончится.

–

Хотя бы попробуем. Вставайте.

Михаил выходит из комнаты, а я громко подвываю от невозможности спать дальше и свешиваю ноги с кровати. Глаза открываются с трудом … а нет, закрываются обратно, но уже без усилий. Приоткрываю их и, смотря в щелочку, я скидываю с себя одеяло и, закутываясь в покрывало, выхожу из комнаты, больше ориентируясь в пространстве на ощупь. Сажусь на диван и засыпаю сидя. Пытаюсь, во всяком случае. Но тут же рядом оказывается Михаил.

– Пойдемте завтракать. – Стоит он надо мной и куда-то зовет. Кто вообще может хотеть есть в это время?

– Идите. Я подожду. Как раз досплю …

– Анна Александровна, - вздыхает Михаил, - пойдемте.

И я без слов просто встаю, лишь бы он от меня отстал. Еле перебирая ногами, я, наконец, дохожу до кухни и плюхаюсь на стул. Щелкой глаз вижу тарелку, стоящую передо мной, на которой лежит толстый кусок красной рыбы и яйцо пашот. Рядом тарелка побольше, на ней листья салата и что-то еще, что не видно сквозь щелку глаз.

– Это что?

– Завтрак, - безэмоционально отвечает Михаил.

– Откуда?

– Вам все по пунктам расписать?

– Не нужно, мне уже хватило ваших пунктов. У меня не было рыбы.

– Я съездил в магазин. У вас вообще холодильник практически пустой.

– А остальное?

– Приготовил.

– Вы умеете готовить?

– Анна Александровна … Да умею. И вы бы это знали, если б вчера не ушли.

– М-м-м … И какой по счету это был пункт?

– Сто сорок второй.

– Что это, действительно, я … Всего лишь сто сорок пунктов не выдержала …

– Точнее, восемьдесят …

– Михаил! Алексеевич … По утрам со мной даже разговаривать не надо. Сейчас мы молча поедим, потом я уйду собираться, и уже после этого, возможно, мы с вами еще что-то обсудим.

Мужчина принимает мои правила и молча завтракает. Потом не говорит ни слова, когда выхожу из-за стола и делаю необходимые гигиенические процедуры, а после закрываюсь в комнате. И насколько же велик соблазн остаться в этих четырех стенах. Может, спрятаться под кровать? Или в шкаф?

Но, как ни крути, на работу все равно выходить нужно. Не изменяя себе, я слегка подкрашиваю ресницы и обвожу губы полупрозрачной помадой. На работу надеваю бордовый боди с квадратным вырезом и классические черные шорты поверх

черных колготок. Волосы убираю в уже традиционный высокий хвост. Бросаю взгляд на часы. Время только семь утра … Это ж сколько времени мне еще терпеть незваного гостя у себя дома и пытаться его не прибить?

– А вы не торопились, - сразу же вставляет своих непрошенные пять копеек Михаил.

– Я и не собиралась.

– Продолжим обсуждать список?

– Нет. Можем посидеть в тишине. Или вы можете в свободной форме рассказать о себе.

– Хорошо, значит посидим в тишине. – Делает свой выбор Михаил. А я достаю телефон и начинаю листать ленту новостей, попутно пытаясь придумать себе какое-то занятие.

Глава 36

Глава 36

Время пролетает заметно, хоть и мучительно. Я, находясь у себя дома, совершенно не чувствую никакого комфорта. А все из-за одного неприятного человека.

– Можно выезжать, - нарушает он приятную тишину, а я смотрю на время. Стрелки часов показывают только восемь утра.

– Еще рано. Здесь ехать минут пятнадцать. – Отмахиваюсь я, не отрывая взгляда от экрана телефона.

– Ничего страшного не случится, если мы приедем на работу раньше.

И я чувствую, что спорить здесь бесполезно. Я рычу, выплескивая накопившиеся эмоции, но с дивана встаю. Михаил сразу же идет собираться. А я? Делать нечего, следую за ним.

– Вам, кстати, нужно купить новое моющее средство для посуды. А еще лучше, посудомойку.

– Спасибо, но я как-нибудь разберусь сама, - фыркаю ему в ответ, не отвлекаясь от застегивания молнии на ботфортах. – Подождите, а вы, Михаил Алексеевич, посуду что ли помыли? – Смех пробирает меня настолько, что я не могу сдержаться. Так и представляю, как этот мужчина во вчерашнего вида пиджаке, с засученными рукавами, стоит и натирает тарелки. Умора. И как я могла такое пропустить? Вот точно, телефон – это зло. А то хоть посмеялась бы от души.

– Да, и не пониманию причин для смеха. Я не привык оставлять за собой грязь. Если я что-то испачкал, то непременно нужно …

– Да, да, я поняла, - перебиваю я его, но смех накатывает второй волной и перебивает уже меня.

Михаил ничего не отвечает, лишь дожидается, пока я успокоюсь. Но ждать приходится ему долго. Я надеваю пальто и смеюсь. Запираю квартиру и смеюсь. Мы спускаемся по лестнице, и я смеюсь на весь подъезд, а раздающееся вокруг эхо смешит меня еще больше. На все это Михаил никак не реагирует. Даже глаза не закатывает! Лицо, не выражающее эмоций, смотрит на меня, когда мы оказываемся на улице. И, будто ничего не было до, спокойно говорит.