Без пощады 3
Шрифт:
Пришедшая в движение платформа двигалась сразу за АКДУ, а за ней следовали роботы. Вытянувшийся в линию странный отряд уходил в темные лабиринты шахтных проходов, погружаясь все глубже в темноту заброшенных артианитовых рудников.
65.
Ромуальдо, разжевав таблетку обезболивающего и запивая ее мелкими глотками водки, чтобы заменить медицинскую горечь на пламя спирта, сидел на заднем бортике перегруженной грузовой платформы, медленно начавшей движение от РМЦ по направлению к выходу. Платформа не успела проехать и нескольких метров, когда каменный неровный пол часто завибрировал, передав дрожь на транспорт. Придавив левой рукой дрожащую на краю платформы винтовку, Ром взглянул в черный проем боковой штольни и почти не удивился, когда
— Вот что он задумал — выдохнул Ромуальдо и сделал еще один большой глоток водки, глядя, как оснащенные бурами роботы деловито направляются к окровавленным телам — Да чтоб тебя, Нортис… вот дерьмо… о-о-о-о!
Застонал не он один — трудно сохранить невозмутимость и молчание, видя, как промышленные роботы вонзают буры в трупы и в буквальном смысле слова начинают измельчать их в фарш. Их дружный стон повторился, когда тяжелые стальные туши машин вползли на конечности, давя их в мерзкую кашу и продолжая бурить. Когда лопнул череп ближайшего к ним копа, расплескав содержимое по камню, один из бойцов не выдержал и с утробными всхлипами начал опорожнять желудок прямо на платформу. И Ромуальдо не удивился такой чувствительности привыкшего к крови бойца — дело не в пробуренном и раскуроченном черепе, дело не в лужах крови, не в давленных кишках и не в размозжённых костях. Дело в том, как это все выглядело со стороны — упорно казалось, что это не бездушные роботы равнодушно выполняют поставленную перед ними задачу, а некие инопланетные гигантские насекомые выползли из глубин заброшенной шахты, чтобы устроить себе кровавое пиршество. А еще всем, кто сидел на платформе, пусть на мгновение, но показалось, что сейчас эти монстры доедят предложенное и направятся к слишком уж медленно мать ее грузовой платформе с людьми, чтобы сожрать и их тоже…
Сороконожки справились с первой партией тел быстро, превратив их в серо-бурые лужи, смешанные с дробленным камнем, и поползли к следующим трупам, в то время как за ними ожила махина Проходчика. В нем с визгом ожила мельница, наружу показались стальные жвала, начавшие жадно загребать каменную крошку, куски человеческих тел, рваное снаряжение и элементы полицейской брони. Все уходило в утробу Проходчика, где подавалось прямиком в жерло воющей мельницы, измельчающей все в мелкую пыль и загружающуюся в специальные автономные контейнеры. Благодаря лекциям Нортиса Ром знал, что содержимое контейнеров попадет в одну из запущенных этим пареньком высоких железных колонн там за РМЦ — Вертинский объяснял что-то о проходящих внутри той штуки сложных технических процессов, но он не понял и не запомнил. Но знал, что в итоге получится воняющая какой-то химией обогащенная артианитом руда. С виду мелкий темный песок и не более — но руда стоила безумных денег на черном рынке, если сумеешь доставить к нужным людям.
Выгруженная из хранилища руда снова грузится во вместительные гусеничные АКДУ, затем автоматика составляет из них коротенький караван из пяти таких перевозчиков и они, двигаясь строго по заданному маршруту, направляются по шахте туда же, куда и они — к находящемуся под негласным контролем итальянской семьи выходу из шахт. Нортис настроил все идеально — было совершено уже больше двух десятков таких доставок и первый шаттл с драгоценной рудой уже убыл куда надо и в случае успешной продажи это гарантировало семье невероятную прибыль.
Глядя как Проходчик «проутюжил» центр площадки РМЦ и как туда снова вернулась одна из перепачканных в смеси пыли и крови Сороконожек, начав снимать верхний слой изборожденного камня, а второй робот приподнялся и ударил в бетонную стену одного из ангаров, Ром вдруг все понял и хрипло рассмеялся,
— Босс? — оправившийся от позывов рвоты боец окликнул предельно осторожно, резонно опасаясь, что после всей этой гребанной катастрофы и хреновых событий Ромуальдо может оказаться очень не в духе.
Но Ром лишь выставил большой палец и продолжил смеяться между глотками водки, глядя на удаляющийся уничтожаемый шахтный РМЦ. Он понял замысел этого искалеченного ублюдка Вертинского. Мелкий поганец играл честно и прямо сейчас выполнял свои обещания.
Он отдал очень четкие и довольно масштабные команды. Посланные им горнодобывающие роботы не просто измельчат и размажут трупы по камню. Нет. Они уничтожат не только тела до последнего грана ДНК, но и весь РМЦ целиком, собрав и переработав все в пыль — в буквальном смысле слова. А после обработки какими-то особо мощными кислотами и химическими растворами, купленными подпольно и заправленными им в простаивавшее оборудование лично, вряд ли хоть кто-то сможет определить, что там за органические примеси в песке и кому они принадлежали. Бригада полицейских и безопасников действительно исчезли навсегда.
Но смеялся Ромуальдо не по этой причине. Хриплый и чуть обреченный смех у него вызвало понимание того, куда денется все собранное и перемолотое. Гребаный Вертинский не мог не понимать, что все отправится в контейнеры, а те в свою очередь поедут этими самыми коридорами и окажутся в руках итальянцев. Таким образом, Вертинский попросту собрал все трупы и улики, упаковал это воняющее огромными тюремными сроками и смертью дерьмо в контейнеры и чуть ли не снабдив их подарочными насмешливыми ленточками, передал итальянской семье, предоставив им самим расхлебывать заваренную ими же кашу.
— Салютую тебе, ублюдок! — пьяно выкрикнул в темноту шахтного коридора Ромуальдо, подняв в левой руке почти пустую бутылку водки — Салютую! И успеха тебе, парень! Убей их всех! Замочи всех гребаных ублюдков! Замочи!
Ему никто не ответил — если не считать за таковой грохот первого обрушившегося в разрушаемом РМЦ здания. Поскрипывающая грузовая платформа свернула и пошла в полной темноте, послушно вывозя проигравших, но все же уцелевших мужчин, не подозревающих, что сейчас они думали об одном и том же — а ведь захоти Нортис их всех прикончить, он бы осуществил это без малейших трудностей.
— И мы собирались его прикончить? — не выдержал кто-то из итальянцев — Хер бы у нас что вышло… ехали бы сейчас мокрым песочком в стальных гробах…
— Да заткнись ты — беззлобно буркнул Ром, глядя в темноту — Просто заткнись…
66.
В прежние времена, когда внутри астероида еще велась усиленная разработка артианита, люди покидали шахты лишь в строго определенных местах и по всем неписанным законам вроде как запрещенной сегрегации.
Пару раз в день основная тяжело дышащая и смертельно усталая обильная масса чернорабочих выдавливалась обратно во «внешний» нищий сектор, чтобы хоть немного отдохнуть после двенадцатичасовой смены — дорога до рабочего места и обратно в зачет не шла — а затем начать все сначала. Это самый низкооплачиваемый персонал. Те, кто наравне с роботами долбил неподатливый камень отбойными молотками, устанавливал крепи, заливал бетоном платформы под различные нужды, контролировал загрузку обогащенной руды в технологическую цепочку и обслуживал ее до самого финала и отправки в брюхо причаленного рудовоза…
Три раза в день в разы меньший по объему поток гораздо менее усталых рабочих выходил в город в одиннадцатом секторе — в их число входили младшие техники, электрики, квалифицированные строители и все те прочие, кто успешно сдал достаточно сложные тесты в ЭкзТермах и прошел долгую практику.
И последний даже не поток, а скорее жиденькая струйка совсем не усталых, но всегда чем-то озабоченных людей в чистых бежевых комбинезонах покидали шахты через выходы, что были расположены в десятом секторе Астероид-Сити. Инженеры, мастера и весь руководящий состав, покидая рудник, выходил, а вернее выезжал именно в десятом секторе.