Без права на ошибку. Дочь олигарха
Шрифт:
— Ребенок — это не дерьмо! — закусывает губу, чтобы не разрыдаться. — Увидеть своего мужчину голым в обществе другой, пусть и бывшей, женщины — вот это дерьмо! — вот это она выкрутила. Я заценил.
— Ну а теперь ты проходишь в мою квартиру, и мы по пунктам разбираем все, что тебя расстроило, а потом я буду долго тебя трахать, принцесса…
??????????????????????????Глава 46
Стас
— Трахай свою Олесю! — давлю улыбку. Ревность принцессе к лицу, глаза горят, кулаки сжимает, словно готова наброситься на меня.
— Олесю не
— Стас, мне не до твоих пошлых шуточек! — из глаз брызгают слезы, утихомиривая немного мою злость. Доводить ее не было цели.
— Я не шучу, — говорю абсолютно серьезно, беру за руку и веду в гостиную на диван. — Присаживайся. А теперь четко озвучь все свои претензии, — опускаюсь рядом с ней. Юна сидит словно на иголках, мнет в руках подол платья и постоянно косится в сторону входной двери. Выглядит трогательной и ранимой, хочется притянуть к себе, успокоить, но я забиваю на чувство жалости. — Юна, четко и по делу.
— Она от тебя беременна, — с упреком, губы дрожат.
— Не точно, что Олеся беременна от меня, — звучит убого, будто оправдываюсь.
— Что значит «не точно»?
— Я не был единственным, кто ее трахал. Всегда пользовался защитой. Олеся уверяет, что ее второй любовник тоже не забывал про гондоны.
— И что теперь?
— Будем ждать результатов ДНК-теста, чтобы узнать наверняка, кто отец, — не слышится энтузиазма в моем голосе, но я все-таки надеюсь, что отцом является Кирилл.
— А если ты? — будто сумела прочесть мои мысли.
— Значит, я стану отцом и буду принимать участие в жизни этого ребенка, но я не буду в отношениях с его матерью, — в этом у меня нет никаких сомнений. Я люблю женщину, которая сейчас сидит напротив меня.
— Так неправильно…
— И это мне говоришь ты? Много знаешь семей, где между мужчиной и женщиной нет любви, а они счастливы и хранят верность друг другу? Лучше, если ребенок будет проводить время с обоими родителями, которые нормально общаются между собой, пусть и живут порознь, чем ненавидят друг друга, но ради него вынуждены существовать вместе на одной территории?
— В этом ты, наверное, прав.
— Я прав, — дети должны жить в любви. Это не только личный опыт, но и наблюдения за многими знакомыми парами.
— Но Леся любит тебя, я вижу ее интерес к тебе. Уверена, она хочет, чтобы этот ребенок был от тебя, — то, что Елизарова хочет, чтобы он был мой, я сегодня заметил, но Леська не понимает, что в ее жизнь и постель я не вернусь ни при каком раскладе.
— Елизарова любит только себя и деньги. Я четко обозначил свою позицию, она услышала. Ее интерес — не моя проблема.
— Поэтому ты ходил перед ней в одном полотенце? — вот мы и перешли ко второй претензии.
— В одном полотенце я вышел из душа, когда услышал твой голос. Некогда было одеваться, как знал, что ты учудишь. В следующий раз за подобную выходку выпорю, — предупреждаю строгим тоном. — Пришлось поднять на твои поиски ребят! У них своих проблем хватает, Юна, — ей становится
— Ну, спасибо, — подрывается, но я хватаю за руку и усаживаю обратно.
— Сиди. Я не бью тебя словами, я говорю о том, что ты сначала делаешь, потом думаешь, а это нетипично для твоего поведения, — пришла моя очередь выговаривать претензии. — Ты забыла, что Гаранин спит и видит, как заполучить тебя и сделать своей женой? По-другому он не получит твое наследство. Желаешь оказаться под ним? — желваки ходят на скулах, стоит только подумать, что он мог бы сегодня до нее добраться.
— Не желаю! Но я так же не хочу заставать своего мужчину в обществе бывшей любовницы в одном полотенце! Откуда у меня гарантия, что вы ничем не занимались? — бросает с обидой, в глазах вновь начинают блестеть слезы.
— Юна, я все объяснил.
— Настоящий мужчина! Ну да, конечно, ты никогда не лжешь, а мне просто это нужно принять. Но это не значит, что я не имею права на ревность! Хорошо, когда застанешь меня с голым мужиком, выдыхай, садись и жди объяснений! — пытается вскочить и уйти, но кто бы ей позволил?
— Провоцировать не надо, Юна. Голый мужик рядом с тобой может не дожить до объяснений.
— Не считаешь это несправедливым?
— Ты можешь устроить мне сцену дома. Пошуметь, разбить пару тарелок, а потом мы будем долго и горячо мириться. Я не обману и не предам, запомни это. Ты моя женщина, это не просто слова. Будь это не так, многое между нами решалось бы проще. Когда вернусь из командировки, будем учиться жить вместе, потому что я тебя никому не отдам, но ты всегда должна помнить, что у тебя есть надежный тыл, — я не спрашиваю, станет она меня ждать или нет, знаю, что станет. Юна соскакивает с дивана, я не удерживаю. Ключи у меня, дверь она все равно не откроет.
Идет на кухню, поднимаюсь, следую за ней. Разговор мы еще не закончили, мне интересно, куда она так спешит. Прислонившись плечом к косяку дверей, наблюдаю за расстроенной и не совсем адекватной женщиной, которую люблю. Выгибаю бровь, когда вижу, что она шарит по шкафам. В глазах победный блеск — нашла, видимо, то, что искала. Берет ровно две тарелки из стопки. Поднимает над головой и бахает о плитку. Не успеваю ее остановить. Да я просто не верил, что она это сделает, а сейчас смотрю на ее ноги в поисках порезов. Вроде все нормально.
Отлепляюсь от косяка и медленно надвигаюсь на нее.
— Ты сам сказал, что я могу разбить пару тарелок, — бросает на меня виноватый взгляд. — Проверила, помогает успокоиться или нет? Вроде полегчало, но в следующий раз я возьму твою винтовку и отстрелю тебе… — красноречиво смотрит на пах.
— Нужно заслужить право бить тарелки. Ты сегодня сбежала от меня, не выслушав, поэтому заслужила наказание, — подхватываю под ягодицы, выношу из кухни, возвращаю ее в гостиную. Юна застыла, прижавшись ко мне. Опускаю ее на пол, удерживаю за талию.