Без права на покой (сборник рассказов о милиции)
Шрифт:
— На интуицию полагаетесь? Сами же только что сказали: никаких следов.
— Да, и в Черноречье, и в Никольском, и в Алтуховке — никаких: подметено чисто. А это уже шаблон. Кроме того, разрез петель у сейфов совершенно одинаков.
— Криминалисты подтверждают?
— Так точно!
Гончаров аккуратно собрал разложенные на столе бумаги в. терракотовую, с белыми тесемками папку, прошел к окну, сцепив за спиной руки, долго, минут пять, а то и больше, стоял неподвижно, наблюдая за городом.
Тот жил своей обычной жизнью. По тротуарам двигались нескончаемые встречные людские потоки; рассыпая электрические молнии, шуршали колесами утрамбованные пассажирами троллейбусы; даже здесь, у главного
О чем все эти долгих пять минут думал начальник Куйбышевского уголовного розыска? Множество разноречивых, вроде бы и не очень связанных между собой мыслей успело пронестись в его голове, но главной была одна и та же: немедленно обезвредить взломщиков сейфов, перекрыть им все возможные пути-дороги. Сознавал: дело сложное. Город огромный, более миллиона двухсот тысяч жителей. Тут, пожалуй, без особой натяжки применительна пословица об иголке и стоге сена. Отыщи-ка! Однако из этого вовсе не следует, что преступников взять невозможно. Можно, еще как можно! И эти трое, и другие подобные им любители поживиться за чужой счет — к несчастью, есть они пока, не перевелись — никуда не денутся, непременно предстанут перед лицом закона. Надо лишь добиться этого как можно скорее.
Разомкнув слегка онемевшие за спиной руки, Гончаров отошел от окна, сказал Садкину, который находился здесь же, в кабинете:
— Необходимо, Иван Михайлович, создать оперативно-следственную группу. Он, — кивком головы показал на Алексеева, — и возглавит ее. Ну а общее руководство, как всегда, возьмете на себя. — Сделал паузу, давая подчиненным время на размышление. — Вопросы есть?
— Все понятно.
— Тогда свободны. Приступайте к работе.
Кроме капитана Алексеева, в оперативно- следственную группу вошли инспектора уголовного розыска старшие лейтенанты Александр Юрьевич Попов, Борис Константинович Переславцев, а также старший следователь управления Борис Александрович Соколов. Люди энергичные, в своем деле достаточно опытные, они, не теряя ни дня, разъехались по местам, где были совершены кражи: один — в Волжский район, другой — в Безенчукский, третий — в Кинель-Черкасский. Начали с того, что организовали там поисковые группы.
С этого момента над шайкой Курасова постепенно начали сгущаться тучи. Правда, ни его брат, ни Гайданов, ни братья Ковалевы тех туч не замечали. Но он, их лидер, прошедший огонь, воду и медные трубы, по одному ему доступным признакам всем своим напружинившимся телом ощущал приближение опасности. И, лихорадочно раздувая ноздри, нервно играя желваками, просил, убеждал, приказывал:
— Затаиться на некоторое время, сникнуть, замереть. Слышите?
Не вдруг, но Курасов-младший (а за ним и Гайданов) услышали. Раз брат столь настоятельно бьет тревогу, значит, надо действительно сматывать удочки. Нюх у него, старой, не единожды стрелянной рыси, сатанинский. Наверняка, что-то почуял.
— А что, что? — раздраженно вопрошали Ковалевы, пожимая скептически плечами.
— То, что флажками нас обкладывают, — смиряя гнев, терпеливо растолковывал им главарь, — кольцо сжимают! Или вы в натуре слепые и глухие?
На зрение Ковалевы не жаловались, слух тоже был в порядке. Чего им не хватало, так это чувства сытости. Все их существо переполняла алчность. Она просила, требовала: денег, денег, как можно больше дармовых денег! Чтобы не считать копейки, чтобы утолять любые свои прихоти, жить на широкую ногу! Но того же — денег — хотел и Курасов. Однако, наученный горьким опытом, он не забывал, что даже для
— Сколько, босс, можно? Загораем, загораем. Ежели тебе до лампочки, мы сами...
Курасов непроизвольно стиснул ладонями виски, показалось, кто-то, невидимый, стукнул по ним молоточками. «Сами? А на долго их, подлецов, хватит? На первом же, от силы на втором деле влипнут. Ума-то кот наплакал. И потянется нитка ко мне. Ну нет, не-ет!»
По заведенному еще с первых грабежей обычаю они сидели в слесарке за верстаком, ощетинившимся бутылками. По тому же обычаю водка лилась рекой — дома возбранялось, а здесь пей, сколько хочешь. Курасов залпом опрокинул стакан, хрустнул луковицей, дружески притянул к себе Виктора.
— Придумал же: сами. А я что, кхе-хе-хе, рыжий? Али у меня денег куры не клюют?
Решительно отодвинул от себя посуду, давая тем понять: начинается серьезный разговор.
— Никаких «сами», понятно? Ни сегодня, ни, может, через неделю, короче, пока не решу: куда. Или, — от внутреннего напряжения у него даже подобрался живот, — или у вас на примете что есть?
Будь Ковалевы не столь пьяны, вопрос Курасова заставил бы их если не насторожиться, то хотя бы призадуматься. Сейчас же им было сине море по колено.
— Кабы не было, босс, рази мы шумели б?
«Та-ак... Выходит, уже шуруют самостоятельно.
Отпочковались, выходит...»
Теперь не молоточки постукивали в висках Курасова — били кувалды. Но надо было терпеть до следующей ночи, именно столько еще жизни отпустил он братьям. Конечно, Курасов мог бы прикончить Ковалевых и в эту ночь, сложности тут никакой. Зная, что до тех пор, пока они не проспятся, из слесарки Курасов их не выпустит, братья мешком повалятся на пол. Тогда можно обоих поочередно голыми руками. Только куда девать тела? В огороде враз не закопаешь, вымахали вон как. Спалить вместе с слесаркой? Вонь пойдет на весь порядок. Нет, надо потерпеть!
— Значит, есть что на примете? Кайф ! Так, что ли, по- вашему? А где?
— В Толстовке. Село такое, ну! Не слыхал? В Безенчукском районе. До Звезды на электричке, а там — пешком.
— Пешком? В разгар осени? В грязи утонем. Оставим на потом, пусть подморозит. А завтра в Севрюкаево. Тоже село, только не в Безенчукском, а в Ставропольском районе. На «Ракете» прокатимся. К последней «Ракете» на пристань и приходите. Слышите? Кайф, кхе-хе-хе! Да, вот еще что. Обратно на лодке, теплее одевайтесь, телогрейки там ватные, штаны, хорошо бы сапоги резиновые.
— Чего же, босс, тянул, коли есть где погреться?
— Хотел, чтобы там денег побольше накопилось. Но раз вам не терпится — махнем!
В Севрюкаево им повезло. Ни одна черная кошка не перебежала дорогу, ни одна дворняжка не тявкнула. Безмятежно спали и жители, не ведая о том, что в их родном селе творится настоящий разбой. Выставив в окне стекла, сначала грабители проникли в правление колхоза, взломали в бухгалтерии сейф,-из которого забрали восемьсот пятнадцать рублей. Потом тем же способом влезли в помещение сельского Совета и теми же приспособлениями, ножовкой и «фомкой», вскрыли еще один сейф, в нем добыча оказалась богаче — две тысячи четыреста шестьдесят рублей. В одном здании с сельсоветом находились отделение связи и сберкасса, воры не обошли стороной и их. В то время как Венька Ковалев нес на улице «караул», его брат с Курасовым, меняя друг друга, пилили петли третьего по счету сейфа. Запыхались, взмокли, зато не напрасно. У отделения связи похитили две тысячи пятьсот восемьдесят шесть рублей да у сберегательной кассы — триста два рубля.