Без права на покой (сборник рассказов о милиции)

Кондратов Эдуард Михайлович

Прошло около двух с половиной месяцев.

Утром второго декабря, по пути на работу, Курасов заглянул к Ковалеву.

— Готовься. Вечером, как только сменюсь с дежурства, махнем.

— Всегда готов! А где встретимся?

— На вокзале, у пригородной кассы.

Все эти два с половиной месяца Курасов присматри­вался, прислушивался: что говорят люди об ограблении магазина в Черноречье, не сели ли работники милиции, выражаясь языком Ковалева и Гайданова, ему, Курасову, на хвост? Итоги усиленных наблюдений свидетельствова­ли: все в порядке. Однако с новой операцией

он не торопился, ибо, как сказал своему нетерпеливому брату, спешка хороша лишь при ловле блох. Иван с досады и от безделья (он нигде не работал) запил, поэтому маневр, который должен был отвлечь милицию от предстоящего взлома очередного сейфа, пришлось осуществить без него.

Маневр же этот был вот какой. Под видом человека, который хотел бы на время снять квартиру, Курасов обошел поселок Чкаловский Кировского района города Куйбышева. Здесь он выведал, что одна из жительниц поселка держит исключительно породистую — рекорди­стка! — свинью и по сему случаю на дверь сарая на ночь навешивает два амбарных замка.

«А хоть бы и три, — усмехнулся про себя Курасов, — какая разница?»

Он вернулся домой, взял необходимый инструмент, и вместе с Гайдановым они на автобусе подъехали к ресторану «Восток», где их уже поджидал Ковалев. Экономя время, Ковалев еще издали подал условный знак: идите вон к той машине.

— Хозяин? — коротко осведомился Курасов, степенно, чтобы не вызвать подозрения, усаживаясь в «Жигули» цвета морской волны.

— Чувак и чувиха. Только-только сделали официантке заказ. — Ухмыльнулся. — И гаишников, паразиты, не боятся.

— Гони. Чего треплешься?

Владельцы автомашины — кто они, позднее органам следствия установить не удалось, — вероятно, ещё не расплатились за затянувшийся ужин, а жулики, потные от натуги и волнения — не без того — втащили в слесарку тушу свиньи.

— Чертов поросенок!

— Ха, поросенок... Центнера на полтора чушка!

— Тем лучше. Больше мяса — больше денег.

— На крытом рынке за кило — четыре—пять шмеля .

— Отдадим спекулянтам оптом. По три с полтиной.

Последняя фраза принадлежала Курасову, а его слово — закон. Как сказал, так и сделали. Деньги разделили поровну...

— Теперь за настоящее дело. Сбор, говорил уже вам, у пригородной кассы. Билеты на электричку берите до Безенчука и не мельтешите.

Ехали в разных вагонах. Сошлись, как заранее условились, на втором перроне у перекидного моста. Отсюда путь лежал в село Никольское. Разведку в нем вел Ковалев, он и возглавил шествие.

Едва поравнялись с первыми домами села, всполоши­лись собаки. Пришлось ждать, пока не угомонились. И потом «настоящее дело» складывалось не совсем так, как хотелось грабителям. Проникнув через окно в помеще­ние, где находилась сберкасса, они известным уже читателю способом, пользуясь ножовкой и ломиками, вскрыли сейф, а в нем оказалось лишь четыреста семьдесят шесть рублей. Правда, вместе с деньгами взя­ли облигации трехпроцентного займа на сумму двести семьдесят рублей да билеты денежно-вещевой ло­тереи на десять рублей, но все равно этого им было мало.

— А что, босс, если в магазин? — предложил Ковалев.

Курасов

взъярился.

— Ты! Чтоб это слово слышал последний раз! — Резко повернулся к Гайданову. — И ты отвыкай от блатного. Еще ляпнете по привычке при людях.

— А мы что, не люди — волки? — с вызовом произнес Ковалев.

— Шакалы!

Ковалев прикусил губы, гримаса злобы исказила его лицо. Пусть в какой-то мере он виноват — не выбрал момента, чтобы в сберкассе имелось побольше денег, однако это вовсе не основание для оскорблений. Такие оскорбления он не прощает, а приблуда всегда при нем.

Но Курасов и сам сообразил, что, погорячившись, хватил через край. Пошел на примирение.

— Магазин, говоришь? Пошли!

Только, видно, такая уж невезучая ночь для них выдалась. В магазине, куда вошли, взломав дверные запоры, денег вообще не оказалось. Пришлось довольство­ваться, как наутро будет записано в акте «по факту кражи», товарно-материальными ценностями. Их стои­мость составила сумму в триста тридцать рублей восемьдесят семь копеек.

4

Затяжной запой у Ивана Курасова наконец кончился, и он присоединился к шайке старшего брата. А она, шайка, действовала к тому времени как хорошо отлаженный механизм. Ограбление следовало за ограбле­нием.

Ночь с 8 на 9 декабря 1977 года. Село Алтуховка Кинель-Черкасского района. В магазине «Товары по­вседневного спроса» вскрыт сейф. Денег в нем не было. Похищено товарно-материальных ценностей на тысячу пятьдесят семь рублей восемьдесят пять копеек.

Ночь с 20 на 21 декабря 1977 года. Село Калиновка Сергиевского района. В продовольственном магазине вскрыт сейф. Похищено шестьсот тридцать семь рублей девятнадцать копеек.

Ночь с 23 на 24 февраля 1978 года. Село Парфеновка Кинельского района. В магазине № 1 вскрыт сейф. Похищена тысяча рублей. Кроме того, с четырех женских пальто сорваны меховые воротники общей стоимостью двести восемьдесят шесть рублей пятьдесят копеек.

Ночь с 14 на 15 марта 1978 года. Село Тоузаково Кинель-Черкасского района. В магазине «Товары по­вседневного спроса» вскрыт сейф. Похищено сто пять рублей. Похищено также товарно-материальных ценно­стей на восемьсот восемьдесят пять рублей сорок три копейки.

Ночь с 11 на 12 апреля 1978 года. Село Яблоневый Овраг Волжского района. Взломаны замки на дверях промтоварного (в промтоварном вскрыт сейф) и продо­вольственного магазинов, расположенных рядом. Похи­щено денег и товарно-материальных ценностей на общую сумму четыре тысячи семьсот пятьдесят один рубль пять­десят шесть копеек...

5

Казалось бы, Курасов должен быть доволен: из наворованных денег скопил кругленькую сумму, все налеты провел с блеском — никто не подкопался. Чего еще вроде бы надо? Ничего. Между тем ему очень и очень хотелось душевного покоя. А его-то как раз и не было. Поэтому, когда оставался один, сбрасывал с себя маску человека благодушного, даже слегка беспечного, стано­вился темнее осенней тучи. И чем больше проходило времени, тем сильнее нарастала тревога. Подобралась она к нему исподволь, незаметно.