Без права на поражение (сборник)
Шрифт:
Чернова и положил на стол телеграмму:
— Вот! — объявил громко.— Надо срочно ехать в Караганду.
Начальник уголовного розыска придвинул телеграмму к себе и почти сразу же снял трубку
телефона:
— Герман Михайлович, поднимайся-ка ко мне. У меня Федор Ефимович с подарком...
...Полученная телеграмма извещала, что на имя начальника уголовного розыска
управления внутренних дел Карагандинской области Казахстана подполковника милиции
Олжубаева поступил
сообщал:
«В Рязанцевой-Обкатовой, объявленной плакатом-розыском города Свердловска, мною
опознана Катышева Александра Никитична, 1938 года рождения, уроженка Кузнецкого района
Кемеровской области, русская, работавшая в строительно-монтажном управлении № 6
Караганды, проживавшая ранее в Караганде, по улице Ержанова...
При проверке по месту указанной работы по учету личных кадров личность Катышевой
Александры Никитичны подтверждена...
...С гражданкой Катышевой следователю А. Паку приходилось работать в 1967 году при
расследовании уголовного дела, возбужденного в связи с кражей дамской дохи в бытовом
комбинате «Улыбка», а также в 1968 году при расследовании спекулятивных операций
промышленными товарами в Караганде... Материалы названных дел высланы следственному
отделу управления внутренних дел города Свердловска...»
— Куда вы просите командировку, в Караганду? — спросил Олег Владимирович, когда они
с Германом Михайловичем ознакомились с телеграммой.
— В Караганду. И еще — в Омск и Темиртау,— попросил Федор Ефимович.
— Сразу — так широко? — спросил Чернов.
— Чтобы потом не тратиться на телеграфные запросы, товарищ подполковник,— объяснил
Репрынцев.— В докладной Захарченко приводятся слова Старшинова насчет того, что особа эта
когда-то жила в Темиртау. .
— Погоди,— остановил его Чернов.
— Понял, товарищ подполковник! — по-служебному осекся Федор Ефимович.— Надо
поближе познакомиться, ну... посмотреть этот городок... Так точно — Темиртау. Что касается
Омска, то это по пути.
Олег Владимирович, конечно, понимал, что Федор Ефимович не из простаков: он своего в
запросах не упустит. Но Олег Владимирович знал и то, что перечить Репрынцеву тоже хлопотно:
он может так взорваться и так долго доказывать, что лучше заранее пожертвовать тремя
лишними сутками, чем затевать спор.
— Добро,— сказал Чернов.— Поезжай. Когда думаешь?
— Извините, товарищ подполковник... Я уже заказал билет.
— Уже?
— Я знал, что вы поймете меня,— сознался Федор Ефимович.
— Короче?
— Через два часа самолет. Понимаете, я уже билет купил. Можно вашу машину
аэропорта? А то — опоздаю.
— Тебе же собраться надо!
— У меня в сейфе по привычке страховой запас белья, мыльница и зубная щетка. А жене я
уже позвонил...
— Ну, раз так — ладно! Где рапорт о командировке?
— Пожалуйста! — выложил перед ним бумагу Федор Ефимович.— А то деньги-то на
билет я под честное слово взял...
— Федор Ефимович!..
— Приходится!—в признательной улыбке объяснил Федор Ефимович.— Зато —
тепленькую постараемся привезти...
Александра Пака Федор Ефимович встретил около полудня следующего дня.
— Пройдоха,— охарактеризовал Пак Катышеву после короткого разговора.
Он хотел помочь Федору Ефимовичу и отпросился в поездку с ним до конца дня: благо, от
Караганды до Темиртау всего шестьдесят километров. Там, в отделе кадров металлургического
комбината, довольно быстро установили, что Катышева работала в одном из цехов, Но недолго...
Из справки адресного бюро стало ясно, что из Темиртау она выехала.
И вот тут Федор Ефимович вспомнил о некоем строительном управлении шоссейных
дорог, о котором упоминала директор торгово-кулинарного училища.
— По-моему, о таком управлении я слышал в Караганде,— сказал Пак.— Во всяком случае
нечто подобное есть. Проверить не мешает.
Пришлось возвращаться.
Приехали в Караганду ночью. Александр Пак поспешил домой, Федор Ефимович — в
гостиницу.
Мест не было. Но Репрынцев не из тех, кто не умеет устроиться. Он уселся в вестибюле
«Караганды», просмотрел газеты, припасенные еще днем. Потом демонстративно развернул
плакат так, чтобы дежурная администратор не могла не увидеть крупную надпись:
«Разыскивается!..»
Плакат подействовал. Когда внимание к нему окрепло, Федор Ефимович решился на упрек
в адрес работников гостиницы: пусть идет в городе высокое совещание, но разве обыкновенный
старший инспектор уголовного розыска не имеет права на отдых?
Справедливость восторжествовала: майор Репрынцев получил отдельный номер на
четвертом этаже. Больше того, его, очень деликатно, проводила сама дежурный администратор.
— Между прочим, я видела эту женщину,— сообщила она, поднимаясь по лестнице.
— Да? И хорошо помните?
— Она жила на третьем этаже,— уверенно сказала та.— Я была тогда этажной, сейчас —
повысили. Фамилии ее не знаю.
— Чем же она запомнилась?
— Нашей официантке предлагала однокомнатную квартиру. Кооперативную. Хотела
продать.
— А где живет ваша официантка?