Без прелюдий
Шрифт:
— Люба, — поднимаю взгляд.
— Сейчас, — понимает меня без слов Любочка.
— У меня кофейня недалеко отсюда, — поясняет Маргарита. — В основном мы работаем только с разными видами кофе и альтернативными вариантами. Дело идет неплохо. Но мы хотим расширить ассортимент. Своей пекарни, как и кухни, у нас нет. Мы подавали печенья и пирожные. Но этого мало. Нас интересует ваша сладкая выпечка. Круассаны, пончики, булочки с корицей.
— Да, конечно, — киваю я, улыбаясь во все тридцать два зуба.
—
— Да, конечно, — открываю блокнот.
— Что у вас с доставкой? Мы открываемся в половине восьмого. Пик продаж кофе, как вы понимаете, приходится на утро. И хотелось бы, чтобы нам доставляли свежую выпечку к этому времени.
Я уже привыкла к режиму подъема в пять утра, а вот с доставкой всё плохо. Машина у меня есть. Досталась после развода. Евгений Сергеевич был несказанно щедр и сказал, что моя развалюха ему не нужна. Проблема в том, что машина требует ремонта. А с лишними деньгами у меня напряженка. Получается, затраты снова превысят доход. А я знатно потратилась на штрафы, организованные мне Барином из «Аристократа».
— Да, доставка будет, — уверенно киваю я. Не в моих интересах сейчас раскидываться выгодными предложениями.
Обсуждаем с Маргаритой детали. Договариваемся, что первая партия на пробу будет уже завтра, а это значит, что впереди меня ждет еще больше работы.
Прощаюсь с Маргаритой, встаю за стойку заменить Любу, которой нужно срочно убежать на часик по своим делам. Обслуживаю очередных школьников. Наклоняюсь к нижнему стеллажу, докладывая еще продукцию, мысленно составляя список для поставщика на завтра.
Слышу звук колокольчика на двери, выпрямляюсь с улыбкой, полагая, что это очередной клиент, но улыбка тут же сползает. Подозрительно прищуриваюсь, смотря, как к стойке подходит бывший супруг.
Что-то его последнее время стало слишком много в моей жизни. Словно и не разводились. Что странно и подозрительно.
— Здравствуй, — кивает он мне, осматриваясь. Евгений впервые здесь.
— И тебе не болеть, Женя.
— Кофе у тебя есть? И что-нибудь перекусить. С утра не ел.
— Допустим, есть. А ты на обед зашел? Не далековато от твоего офиса, который на другом конце города?
— А я мимо проезжал. Вспомнил, Даша говорила, что ее ноутбук сломался. А ей для учебы нужно. Вот решил завести.
— Мог бы передать ей лично в руки.
— Так она в школе, — снимает куртку, вешая ее и вальяжно садится за столик, словно на своей территории. — Я без сахара пью кофе, если ты помнишь, — напоминает он мне.
Закатываю глаза, делая бывшему супругу кофе.
— Тебе сладкую выпечку?
— А есть твой курник с грибами?
— Есть.
— Можно еще парочку с собой. Соскучился по твоей выпечке, —
А я вот совершенно не скучаю по его закидонам. Наоборот, этот мужчина стал меня раздражать еще больше. Появилось какое-то стойкое отторжение.
— За ваши деньги можно, Евгений Сергеевич, — намекаю ему, что придётся расплатиться, и кормить его просто так я не собираюсь.
Подаю бывшему супругу кофе и курник. Очень хотелось еще плюнуть в этот кофе, но я каким-то чудом удержалась.
— Посиди со мной, — просит Евгений, прикасаясь к моей ладони. Одергиваю руку.
— Зачем?
— Поговорим.
— У нас нет тем для разговоров.
— У нас есть общая дочь, — раздраженно заявляет он.
— Ладно, — сажусь. Вздергиваю брови, смотря, как Евгений уминает мой курник. Соскучился он. Хочется напомнить ему, как отзывался о моей выпечке, когда мы были вместе. Что от нее меня разносит. Но я снова сдерживаюсь. Начать этот разговор – означает, что мне не все равно.
— Сколько Дарье нужно на репетиторов и карманные расходы в месяц?
— Так спросил бы у нее. Даша уже большая девочка. Деньги считать научилась.
— А я спрашиваю у тебя, как у матери.
— Окей. Репетитор в месяц стоит двадцать, на расходы ей хватит и десятки. Но мне кажется, ты заявлял, что это все входит в алименты.
— Ты теперь каждое мое слово будешь цитировать? — снова недоволен моими репликами. Что, в принципе, неудивительно. Евгений последние годы стал старше и намного токсичнее.
— Я одного не пойму, откуда эти перемены? Ты же каждую копейку делил.
— Я уже объяснял, что тоже был на нервах в тот момент. Мне вообще казалось, что если ты поймёшь, что теряешь, то откажешься от развода.
Не комментирую. Только цокаю, отворачиваясь к окну.
— А сейчас остыл. Просто хочу помочь, чтобы моя дочь не нуждалась.
— Так я не против, Женя. Помогай дочери. Но еще раз повторяю, она взрослая девочка. У неё есть своя карта и свои желания, договаривайся с ней.
— А тебе, я смотрю, вообще стало плевать на ребёнка. Даше всего пятнадцать, и, пока ты где-то пропадаешь, она предоставлена сама себе. Что не есть хорошо в ее возрасте, — высказывает он мне.
— Я на работе пропадаю! — тоже начинаю злиться.
— Позавчера тебя не было на работе. Где, позволь спросить, ты была? — ревностно спрашивает он, словно имеет право.
Ну сам нарвался.
— Я была с мужчиной. Имею право на личную жизнь. Так же, как и ты. Но меня не волнует твоя личная жизнь. А тебя почему-то да! — высказываю я.
— Меня не интересует, кто тебя трахает… — стискивает челюсть. — Меня интересует, чем занимается по ночам наша дочь, пока ты удовлетворяешь свои похотливые потребности.
Да господи ты боже мой!