Без Путина. Политические диалоги с Евгением Киселевым

Касьянов Михаил

Но ведь РНДС даже не имеет регистрации, значит, по мнению российских властей, не существует.

Либералы на то и являются либералами, чтобы смотреть на вещи по существу, а не по форме. На Западе для большинства политиков совершенно очевидно, что в России сегодня не оставлено камня на камне от демократических институтов, а есть только их имитация. И нашим друзьям, европейским либералам, также абсолютно ясно, что нас в России не регистрируют в нарушение Конституции и Европейской конвенции о правах человека, чтобы не допустить нашу партию к выборам.

Недавно на одной европейской конференции я встретился с Вольфгангом Шюсселем,

который рассказал такую историю. Когда он был с визитом в Москве в качестве главы правительства Австрии, Путин пригласил его домой на ужин. В ответ на дружескую критику состояния демократии в России Путин клятвенно обещал, что и со свободой СМИ, и с политическими свободами в России все будет нормально, только вы (Европейский союз) нас не бросайте. «Так вот, — закончил свой рассказ Шюссель, — большинство политиков в Европе сегодня считают, что Путин свои обещания не выполнил».

Показательная история. После президентских выборов какие-то попытки объединиться еще предпринимались?

К сожалению, объединяться на демократическом фланге уже практически некому: здесь остались только две последовательно оппозиционные организации. Это РНДС и новое движение «Солидарность», формируемое на базе распавшегося Союза правых сил и Объединенного гражданского фронта. Хотим верить в то, что взаимодействие будет успешным.

Также мы не можем исключать того, что партия «Яблоко» перестанет поступаться принципами. У нас с ними налаженные контакты — как в центре, так и во многих регионах. Думаю, что по важнейшим вопросам политической жизни страны мы можем формировать единую позицию.

Успешная политическая деятельность, пожалуй, невозможна без поддержки со стороны предпринимателей. Интересно, а как повели себя ваши друзья из бизнеса, когда вы оказались в оппозиции? К примеру; вы по-прежнему поддерживаете отношения с Романом Абрамовичем, Александром Мамутом?

А почему вы только о них спрашиваете? Когда-то у меня были хорошие отношения со многими крупными предпринимателями, с кем-то даже связывала личная дружба. Должен признаться, все они как один были категорически против того, чтобы я возвращался в политику и переходил в оппозицию Владимиру Путину. Их логику можно сформулировать так: будь ты хоть тысячу раз прав, но ты же знаешь этих гэбэшников, все равно плетью обуха не перебьешь. А будешь сопротивляться — не только себя, но и всех нас погубишь. Однако я их совету не внял, и после этого дружеские отношения быстро сошли на нет.

Вы даже не представляете себе, насколько велик страх перед властью у людей, которые, казалось, много чего в жизни прошли, много чего достигли и вроде бы не должны ничего бояться. Немудрено, что после того, как я заявил об антиконституционности «бесланского пакета» и начал последовательно критиковать власть, некоторые стали «рубить концы» и обеспечивать для себя прикрытие. Например, один мой хороший приятель дал мне денег взаймы, чтобы я мог начать консалтинговый бизнес и открыть компанию «МК-Аналитика» Но как только я вошел в конфронтацию с властью, прислал мне официальное письмо, потребовав вернуть кредит досрочно. И для пущей надежности сообщил о своем требовании ко мне через СМИ.

Сегодня даже просто встречаться с оппозиционным политиком опасно. Предприниматели извлекли для себя уроки из истории с ЮКОСом, никто не хочет повторять печальную судьбу Ходорковского.

Несколько лет назад вы были на дне рождения одного известного либерального политика. Там было много бизнесменов и политиков, чьи имена у всех на слуху. Прежде они за честь считали пообщаться

с вами, тут же — явно чурались, прятали глаза. Когда же настало время рассаживаться, все стали как-то нервно переминаться с ноги на ногу, лишь бы только не оказаться за одним столом с вами. Всем было очень неловко. Вы облегчили всем задачу, заняв самую дальнюю позицию в углу, и только Олег Сысуев решился к вам присоединиться.

А теперь расскажу вам то, что вы не знаете. На следующий год тот же политик, с которым нас связывают теплые, хорошие отношения, вновь справлял день рождения. Накануне он приехал ко мне домой и до глубокой ночи оправдывался, что очень хотел бы видеть меня на своем празднике, но многие из прошлогодних гостей поставили ультиматум: если опять будет Касьянов — они точно не придут. «Ты пойми, на кону выборы в Думу, спонсоров нельзя раздражать».

Я, конечно, никуда не пошел. Но вконец запуганные спонсоры все равно проигнорировали мероприятие. Бедный именинник еще долго стенал: как же так, я все урегулировал, а они «кинули». Как, впрочем, не помогли его партии и через полтора месяца на выборах.

Вам по-человечески не обидно, что от вас шарахаются как от чумы?

Не надо судить людей строго. Можно войти в их положение. В конце концов — за ними стоит многомиллиардный бизнес, производство, десятки тысяч рабочих мест. Они отвечают не только за себя.

Мне хотелось бы понять, что должен чувствовать человек, который был на Олимпе власти, а потом его вдруг объявили чуть ли не врагом народа, пытаются превратить в маргинала? Прежде губернаторы перед вами все стелились, а теперь, узнав про ваш приезд в город, в лучшем случае тут же его покидают. Вас преследует оголтелая прокремлевская молодежь. Травят официальные телеканалы и газеты, обвиняя во всех смертных грехах, включая шпионаж.

Апофеоз: бывшего премьер-министра пытался задержать на «Марше несогласных» ОМОН. Хитом стали фотографии, как вас буквально рвут на части: охрана, отбивая, тянет в одну сторону, а омоновцы — в другую.

В ответ на этот вопрос я всегда рассказываю один из старых добрых советских анекдотов (они вообще получили в наши дни вторую жизнь). «В последнее издание энциклопедии вкралась досадная опечатка. Вместо „выдающийся государственный и партийный деятель, кавалер многих орденов и лауреат всевозможных премий“ следует читать „разоблачен в качестве врага народа и шпиона семи иностранных разведок“.

Если серьезно, то сначала было несколько неуютно. Потом привык. Куда тяжелее привыкали члены моей семьи, но и они молодцы, давно справились с этим. Такова уж жизнь в России, никогда не знаешь, как все повернется завтра. А тем более — послезавтра. В любом случае, не зря говорят: „За одного битого двух небитых дают“».

Жесткая посадка: первый президент и седьмой премьер

Касьянов — седьмой по счету премьер-министр в постсоветской истории России. Первый — Гайдар. Строго говоря, Гайдар был только и.о. премьера, но будет все-таки несправедливо вычеркнуть Егора Тимуровича из этого списка, слишком знаковой фигурой он является. Затем — Черномырдин, Кириенко, Примаков, Степашин, Путин. Шесть премьеров, которых назначил Ельцин. Касьянов — первый, кого назначил не он. Но при этом Касьянов среди них едва ли не единственный, с кем у первого президента России — несмотря на большую разницу в возрасте — сложились неформальные дружеские отношения. Это сразу чувствуется по каким-то неуловимым деталям снимка, который висит у Касьяновых в гостиной на видном месте: он с женой вместе с четой Ельциных.