Без шума и пыли
Шрифт:
Потянув за кольцо, Филарет с натугой поднял люк, обнаружив под ним крутую металлическую лестницу с деревянными перилами по обеим сторонам.
Квадратная комната внизу площадью десять квадратных метров имела все атрибуты жилой.
В углу квадратного помещения с низким, не более двух метров, потолком стоял широкий диван, рядом с которым расположилась низкая тумбочка с настольной лампой под зеленым матерчатым абажуром. Дорогой музыкальный центр, современный кнопочный телефон уместились на подоконнике небольшого окна. За занавесками виднелось море, по которому плыла парусная двухмачтовая
Открыв дощатую дверь, Филарет обнаружил в ней совмещенный санитарный узел, облицованный белым кафелем.
– Чур, я первая иду мыться! – заявила Лариса, скидывая с себя одежду.
Телефон мелодично звякнул. Филарет взял трубку.
– Твоя коза пошла мыться, и я могу свободно поговорить.
– Ты, Эммочка, чудо! Твой подвал настоящая пещера Али-Бабы! – восхищенно сказал Филарет, цокая языком.
– Мне было бы приятно оказаться там вместе с тобой, но сегодня не получилось. Пока не судьба! С женой ничего страшного. Ей тоже кололи наркотики и еще какую-то дрянь. Через неделю получишь как новенькую. Лариса, конечно, помоложе и пофигуристей.
– Она тебе житья не дает! Ревнуешь, что ли?
– Ну, ревную. Я, по-моему, женщина, и довольно молодая!
– Эммочка! Твои ножки произвели на меня неизгладимое впечатление! Я готов хоть сейчас тебе отдаться!
– Если нужна машина, бери «Запорожец» – он на ходу, пользуйся. Документы, ключи в бардачке. Там же пустая заполненная доверенность. У меня такое ощущение, что мы больше не увидимся. Кончаю болтать, открывается дверь, пришел мой благоверный.
– Звонила твоя пышная врачиха! Объяснялась тебе в любви, клялась в верности и перемывала мне кости, – спокойно пояснила Лариса, завернувшаяся в простыню.
– Откуда ты знаешь? – удивился Филарет, поворачиваясь к ней.
– Все бабы одинаковы. Обязательно хочется обгадить соперницу. Она по тебе сохнет, видно невооруженным глазом.
– Слушай! Я что, медом обмазан? Вы меня все подозреваете в изменах, постоянном прелюбодеянии! Какой-то Казанова городского разлива! – возмутился Филарет.
В глубине души ему было приятно оказаться предметом спора двух женщин.
– Иди мойся, сейчас будешь доказывать, что я не зря остановилась на тебе! После всех этих стрессов так хочется немного любви! Ты у нас такой в этом умелец! – Лариса сладко потянулась, обрисовав под простыней все свои притягательные выпуклости.
Приняв душ, он вернулся к ней.
– Тебе звонили два раза. Один раз противный дядька из ФСБ, а второй звонок какой-то блатной. Я поставила на громкую связь, и они оба оставили в памяти телефона сообщения, – доложила Лариса.
Голос Сергея Ивановича твердо сказал:
– Говорит полковник Федотов из ФСБ. Вам надо срочно явиться завтра, не позже десяти часов утра, в управление.
«Это навряд ли. У меня на завтра запланированы более важные дела. Вы там играете в шпионские игры, а у меня на завтра ограбление банка намечается!» – про себя ответил Филарет, включая вторую запись.
Говорил Лапа:
– Шеф!
Взглянув на дисплей телефона, Филарет обнаружил, что у него в запасе осталось всего сорок пять минут.
– Извини, родная! Труба зовет! Дела требуют моего немедленного присутствия в городе. Завтрашняя операция под угрозой!
– Черт бы тебя побрал! Один раз решила расслабиться с любимым мужчиной, так его прямо сдернули с голой женщины! Ты обещал стишок, который ты мне написал…
– Пока одеваюсь, прочту. На большее, к сожалению, у меня времени нет, любимая! – говорил Филарет, распихивая по карманам документы, деньги.
– Мадам! Вы придете украдкой,Боясь быть у всех на виду.Мадам! Но вы будете сладкой?– Конечно! Шепнете – приду!Все будет, как в старом романе:Час нежности, ласк и любви.А снег весь растает на солнце.Исчез твой трамвай впереди.А завтра опять будет встреча,Морозец уж щиплет слегка.– Вы, милая, многого ждете.– Пока – это значит пока!– Это ты зимой написал? – спросила, обернувшись на лестнице, Лариса. Щеки ее покраснели от удовольствия.
– Только стеснялся тебе прочитать, – смутился доморощенный поэт, вылезая из люка.
– Стихи как нельзя к месту. Будем надеяться на то, что у нас будет завтра много времени не только читать стихи.
– Все будет, родная, сейчас пошел цейтнот.
– Я тебе на мобильник завтра позвоню без пятнадцати одиннадцать. Спрошу: это банк? Если все как договаривались, грубо ответь: крематорий.
– Договорились! Сейчас мальчики направо, девочки налево! – закончил разговор Филарет, открывая потайную дверь в гараже.
– Мне действительно надо налево. Я позвонила мужу и сказала, что сегодня ночую у мамы.
– Ты у меня умница! Надо всегда говорить правду!
Глава 23
Открыв дверь в конспиративной квартире, Филарет обнаружил перед собой Лапу, который виновато чесал голову, стоя в коридоре. Исподлобья посмотрев на Филарета, глупо ухмыльнулся.
– Давай рассказывай, что случилось, – приказал Филарет, закрывая за собой дверь.
– Короче, пошли мы в магазин взять пузырь в дорогу. Тут заскочили какие-то фраера, перо Чепцу в бок, и пошел жесткий базар: «Ты, говорит, козел, зачем мою сестру трахнул и бабки не отдал?» Чепец, не рассуждая, сразу ему в рыло, отнял нож, бутылкой второго фраера по голове, ну и пошла махаловка. Слава богу, что я не успел врубиться, а то и меня бы замели! Подскочила охрана, пушки наставили и повязали всех! Отмудохали всех прямо около кассы, теперь еще и в ментовке добавят, – закончил рассказ Лапа, повесив лохматую голову.