Без срока давности
Шрифт:
Мысль неспешно дошла до дяди Коли, и он заподозрил приятное:
— Так ты деньги принес, что ли?
Ну, нет, инициативу Корсаков отдавать не собирался:
— А я с чего начал? Ты сначала думай, потом ругайся, — посоветовал он и уточнил: — Вроде пожилой человек, а ведешь себя…
— Ну, ладно, ладно, — моментально стал сдавать позиции дядя Коля. — Ну, не поняли друг друга, бывает. Что уж сразу ругаться-то, а?
— Да я не ругаюсь, — пошел на компромисс и Корсаков.
— Дак что делать-то будем? — терял терпение дядя Коля.
— А что
— Да бог с тобой! Уж как ждали-то, как ждали.
— Ну!
— Что «ну»?
— Где остальные бумаги?
И тут началось странное: дядя Коля замолчал, и молчал долго. Было видно, что думает, перебирает какие-то варианты, но решения найти не может.
— Ты, дядя Коля, хвоста-то не верти, отвечай. Я же к тебе с предложением пришел, как деловой человек к деловому человеку, — беззастенчиво польстил Корсаков.
— Понимаешь, мил человек, бумаги-то не мои, — признался он наконец.
— Это я уже понял, — подстегнул его Корсаков. — А чьи?
— Ну… одного человека… Он их нашел.
— Что за человек?
— А ты не торопи. Подумать ведь надо.
Корсаков знал, что в таких случаях важно не показать интереса. Покажешь, пиши — пропало. Заломит несусветную цену и не сойдет с нее. Из принципа!
— А о чем тут думать? Есть бумаги — пошли к хозяину! Тебе комиссионные заплачу отдельно. Если с ним договоришься, то получишь с обоих, — подмигнул Корсаков старику.
— Ишь ты! Прошлые-то бумаги у меня очень дорого купили, а сейчас я еще больше запрошу, — пообещал дядя Коля.
— Ну, сколько тебе Влада заплатила?
— Сколько! Сколько заплатила — все мои, — осторожно ответил дядя Коля.
Снова помолчал, потом, видно, решился:
— Тут неподалеку бомжи обосновались. Дома там уже совсем трухлявые, хозяева давно уехали, а бомжам самое то. Никто их не гоняет тут — ни милиция, ни шпана малолетняя, в брошенных домах шарятся, ищут, чем можно поживиться. Ну, вот Витек портфель и нашел. Целый портфель документов, — дядя Коля даже подбородок задрал, показывая, какую важность придает этой находке.
— Ты меня к нему проводишь?
Дядя Коля замедлил свои движения, и Корсаков понял его правильно: дед ждет свои «комиссионные». Достал деньги — семьсот рублей — протянул:
— Потом посмотрим по результату. — Увидев в глазах тревогу, успокоил: — Посмотрим в сторону увеличения, а эти уже твои.
И, уже в дверях, проинструктировал:
— Скажешь, что я — твой племянник, например, из Воронежа. Дескать, давно не виделись, а тут вот, навестил. Скучно стало вдвоем, пошли к людям, ясно?
Взяв по совету дяди Коли в ближайшей «точке» бутылку местной водки, «бери подешевле, она вся одинаковая», Корсаков стал хозяином положения, а дядя Коля стремительно «пошел на контакт». Оказывается, бумаги ему предложил «Витек, который живет с Ульяной». Кто такая Ульяна, Корсакова не интересовало. Но повидаться с Витьком надо было непременно. Адрес и ориентиры дядя Коля готов был сообщить сразу же, в обмен на вожделенный
Найти Витька оказалось несложным. На счастье Корсакова, день у Витька выдался неудачным. Он сидел на завалинке в компании небольшой, дружной, но скучной.
Стоило Корсакову поздороваться и предложить выпить, отношение к нему изменилось. Тем более что и денег на веселье он обещал выделить.
Однако соглашение вступало в силу только после того, как Витек ответит на вопросы необычного гостя. «Общественность» решительно «повлияла» на Витька, и он отвел щедрого гостя в сторонку. Скрывать Витьку было нечего: бумаги нашел, когда разбирали дом на одной из соседних улиц. Там один мужик решил коттедж строить. «Мужик» и «коттедж» Корсакова не интересовали, и Витек перешел к главному: бумаги были в красивом кожаном «порфеле», из-за которого, собственно, Витек и обратил на все это внимание. Это уже потом кто-то, кажется, Танька, сказала, что бумаги вроде старинные и за них могут дать «хорошие деньги».
Самому Витьку было неизвестно, куда и как идти с этими «бумагами», но, на его счастье, повстречался он с дядей Колей, который и взялся все устроить, сказав, что знает «кое-каких людей».
«На пробу» дяде Коле Витек отдал только часть того, что нашел. Не тратить же все сразу, точно?
— А остальное?
Витек оценивающе осмотрел Корсакова:
— Денег стоят! — И заломил цену, которая ему самому казалась несусветной: двадцать тысяч!
Корсаков оценил обстановку и тоже пошел на шантаж. Во-первых, сказал, что больше пятнадцати не даст ни за какие бумаги, и Витек сразу же «сломался», видно, испугавшись своей наглости. Во-вторых, Корсаков объявил, что сейчас у него меньше половины требуемой суммы. Он готов отдать все, но тогда придется оповестить «общественность» о причинах, мешающих устроить «праздник жизни» прямо сейчас.
Угроза сломала Витька.
И тогда Корсаков изложил «верный вариант»: он платит аванс — пять тысяч, но деньги кладет в неизвестное Витьку место у него во дворе, а саквояж с оставшимися бумагами — в другое. Кроме того, берет первый попавшийся документ из портфеля для окончательной проверки. А уж утром обменяются окончательно. Договорились?
Витек не скрывал своей радости, признавшись, что в прошлый раз он получил за все документы от дяди Коли всего три тысячи.
«Ну, дядя Коля, вот жук», — восхитился изворотливости старика Корсаков.
Окончание процесса обмена было намечено на утро. А сейчас Корсаков выдал часть суммы, убрал портфель подальше в сараюшку, чтобы спокойно забрать его утром, и влился в компанию, которая уже начинала пиршество и встретила его с радостью. Между прочим, с искренней.
Сидели с ними, правда, недолго. Надо было идти, забирая с собой дядю Колю.
Едва вышли за ворота, спросил:
— Ты, кстати, не знал ли таких Нагатиных?
— Фрола или Никиту? — сразу же уточнил дядя Коля.
— А который старший?