Без тормозов. Мои годы в Top Gear
Шрифт:
Я даже приблизительно не понимаю, как из водорода получают электричество, и как оно потом заставляет двигаться машину в тонну весом, но я знаю вот что: выхлоп при такой технологии состоит из одной воды. Чистого, прозрачного, хорошо утоляющего жажду жидкого серебра. И еще я знаю, что водород — самый распространенный химический элемент во Вселенной.
Конечно, вы можете подумать, что это все бесконечно тоскливо и, каким бы способом ни был получен ток, машина все равно электрическая. Что, по сути дела, на работу каждое утро придется ездить на
Ну-ну. А вот вам по-настоящему хорошая новость. Honda, которую испытывали в Штатах, выдает 100 киловатт, а это просто до чёрта. И если точка отсчета у новой технологии — задорная круглая соточка, можно представить, какую мощь в следующие десять или двадцать лет будут выдавать Porsche или Ferrari. К 2028 году мы снова будем ездить 321 км/ч.
Ну да, вам, видимо, кажется, что все это абсолютно не связано со сложной системой подачи электричества в вашу игровую приставку и iPod. Но вот какое дело: даже если я зажгу в доме все лампочки, включу все электрические приборы и устройства, я вряд ли выкачаю 100 киловатт.
Значит, бесшумный мотор машины можно взять и подключить к домашнему электрощитку, и дело в шляпе. Даже эта Honda, которая уже есть, может выдать электричества на питание целой улицы. И забудьте про закупки Evian и Perrier. Нацепите шланг на выхлопную трубу и пейте из фонтана японской изобретательности.
На заре двадцатого столетия автомобиль спас мир от эпидемий и мора, которым грозили груды лошадиного навоза на улицах. Сегодня, на заре XXI века, автомобиль может спасти нас вторично.
Апрель 2008 года
Porsche
Porsche Boxster я не хочу. Причин тому несколько. Во-первых, эта машина, хотя отлично сконструированная и отлично уравновешенная, тесновата для взрослого человека, педаль сцепления у нее какая-то нерешительная, а дизайн немного отсталый. Но главное, я не хочу Boxster потому что он есть у Джеймса Мэя. А я не завидую у Мэя буквально ничему. Ни его почтовому индексу, ни его антикварным мотоциклам, ни опрятным свитеркам. Ни даже его новехонькому самолету Vickers Velos.
И все-таки возле моего дома сейчас припаркован Porsche Boxster — выпущенная малой серией модификация под названием RS60 Spyder. Я езжу на нем всю неделю и успел понять, что и такой Boxster не хочу тоже.
Во-первых, потому что на деле это никакая не модификация. Это самый обычный Boxster S с кнопочкой, которая чуток добавляет выхлопной системе громкости, и обитый изнутри тем, что у них называется Carrera Red. Да, и еще «уникальный» передний спойлер, сконструированный главным образом затем, чтобы издавать ужасающий грохот на каждом из двух с половиной миллиардов оксфордских лежачих полицейских.
Разумеется, название этой модели придумано с расчетом вызвать у фанатов Porsche легкое шевеление в штанах упоминанием давно забытого гоночного авто, на котором Фортескью Мейджор выиграл «Миле флорио» в 1903
Но 911-й мне тоже не хочется. Нет, это никак не связано с Ричардом Хаммондом. Да, у него 911-й есть, и это скверно — только гляньте, что эта машина сделала с его волосами, — но вообще-то у него есть по штуке каждой из выпущенных в мире машин, так что отказываться от 911-го лишь из-за того, что у какого-то обжоры с валлийской границы он стоит-пылится между косоглазым Morgan и Opel Firenza, было бы глупо.
Жаль, что мне не хочется 911-го. Мне нравится им управлять. Нравится, как он выглядит. И как он собран. Для моей нынешней жизни одномостовый 911S был бы просто идеален. Так почему же я вместо него купил переделанный гитлермобиль SLK55?
Думаете, я двигаюсь в сторону Cayenne? Ни фига. Среди приобретений, которые я бы ему предпочел, будут эбола, шесть локтей и непреодолимое желание ущипнуть папу римского. Cayenne превосходная машина. Она круче, чем вы можете представить, и по-настоящему быстрая. Просто во мне она ничего не трогает.
Странное дело. Всем известно, что между людьми порой возникает эмоциональный заряд. Встречаешь человека, и не успеет он открыть рот, а ты уже знаешь, что ненавидишь его всем своим существом и готов врезать ему лопатой по башке. Именно это я почувствовал, впервые увидев Пирса Моргана.
Но какая эмоциональная связь может возникнуть с полутора тоннами стали, проводов, стекла и смазки? Почему мне сейчас хочется Mercedes SL65, заурядную машину с таким крутящим моментом, что ускоряться она может, только падая через центр Земли, а не великолепного Porsche turbo?
Я, конечно, понимаю, почему люди добровольно покупают уродливые машины.
Возьмем Citroen Picasso. Это машина для чудиков, которые всюду едут со скоростью 60 км/ч. По шоссе. По А44, когда я тороплюсь. По деревне. По территории садового центра. Всюду. Ей придали безобидный вид, и она, пытаясь потрафить всем, умудряется всех отвращать. Так зачем кому-то покупать это уродство, если кругом такая пропасть других вариантов? Например, ручная тележка, каникулы в Гуантанамо или подагра. А я вам объясню. Потому что Picasso дешевый.
Именно дешевизна побуждает людей покупать полноприводную Kia. Нужно же тащить трейлер через грязь и бездорожье, a Range Rover, который так хотелось бы, слишком дорого стоит. По-моему, очень разумно. Будь я трейлер-туристом со скромным доходом и семьей на руках, я бы тоже, наверное, купил Kia.
Нет, думаю, не купил бы. Будь я трейлер-туристом со скромным доходом и семьей на руках, я бы повесился.
А вот что меня волнует, так это наше уравнение, если из него выбросить деньги. Когда на твое решение не влияют ни дилерский сервис, ни топливная экономика, ни двуокись углерода, ни налоговые ставки. Короче говоря: меня волнует, почему я не хочу Porsche.