Без Вариантов

Ande

— Поедешь на Арбат, к нотариусу. Вот адрес и телефон — он протянул мне листок бумаги — подпишешь доверенности, переведенные на немецкий. Там все готово, но нотариус попросила тебя присутствовать. И это удачно. Звонила Маша Маслова. У нее сегодня оглашение завещания деда. У этого самого нотариуса, на Арбате. Она просила, что бы ты был ее сопровождающим. Алекс. Прекрати быть тупым дуболомом. Она хорошая. И вообще, ей там с дачей нужно что-то помочь. Займись.

— Да я, Леха, об одном только и думаю, как бы перестать быть дуболомом. А там глядишь, и тупость побежу.

— Не ерепенься. Теперь следующее. На следующей неделе

у тебя встреча с Чубайсом. Подпишешь соглашение «МБ» — ГКИ. Дату я уточню. Ну как документя в Германии Захарова подпишет, так и пойдешь.

— Доверенность для этого?

— Да. Архангельский проект сбрось на Артура Малявина. Вести его будет Буслов, а Малявин, он окончил наш Институт Управления, справится.

— А я?

— А ты, Алекс… Я предлагаю тебе занять место Ярцева. Я не успеваю повсюду.

— Не потяну, Лех.

— Да ладно тебе.

— Точно тебе говорю. Кроме того, ты же знаешь, что я намерен тебя обокрасть. Просто, пока что, жалкие пара-тройка лимонов баксов того не стоят. Вот как ярд увижу — сразу сопру, и в Рио.

— Гм, Алекс. Вообще то реализация генеральских бумаг — это миллиарды. Вот подпишешь в ГосКомИмуществе соглашение, что готовит Захарова в Берлине… и в дамках.

— Эх, Леха… ты еще не понял главного.

— Хм. И чего же я не понял?

— Этими деньгами занимается Захарова. А значит, что бы, и кто-бы не думал, и как-бы не оформлял, деньги от продажи армейского имущества — это ее деньги. И дай бог, чтоб она нам хоть что-то кинула на бедность.

— Все настолько плохо? — захохотал господин Ряженов — а если я на ней все же женюсь? Хоть половину удастся получить?

— Осторожно, Алексей Анатольевич. Опасность. Когда ты впервые ей сделал предложение, она сочла, что ты просто уже не мог сдержать экстаз от лицензрения ее, прекрасной. А вот второй раз станет для тебя фатальным.

— Это как?

— Она отдаст один ярд твоей жене Маринке. Здраво рассудив, что таким образом в тебе с новой силой вспыхнут чувства и страсть к жене. И что б у тебя даже мысли…не любит она, когда семьи рушатся.

— Да, Лукин. Ты правильно сбежал из Питера. Буслов прав, только спасаться.

— Я рад что ты все понял, Леха.

— Значит, думаешь, она на месте Ярцева справится?

— Я думаю, что если я сопру ярд у Захаровой, а не у тебя, ты на меня не то что не обидишься, а еще чего подкинешь. Правда- диплом у нее. Пускай защитит, и бери. Не прогадаешь точно.

— Так и поступим. Давай, езжай к Масловой, занимайся. И поменьше общаги, Лукин. Человек может тебя неправильно понять.

— Да она уже здесь. Там Серега ее развлекает.

— О! развлекает?

— Ну да, как принято в нашем славном МНКЦ, обсуждается уровень моей тупости и совершеннейшей не жовиальности.

— Вот с умными словами, не перебарщивай. Ты сразу похож на крестьянина, что вырвался в город.

— На том и стою. Иначе я буду как крестьянин в обслуге у барыни.

— Не кипятись. Ты и сам ей поможешь, а распоряжение руководства — что б ты лицо сохранил, а не обрывал ей телефоны.

— Знаешь, Леха. Вот который раз убеждаюсь, что слишком умные — это омерзительно.

— Ступай. Я тебе наливать не буду.

* — в девяностых, в одном из поволжских регионов, чиновником обладминистрации по особым поручениям был самый настоящий негр. Русский гражданин с рождения, но, тем не менее.

Глава 29

Подъезжая

по Октябрьской улице к Институтскому переулку, я увидел, что начал греться двигатель. А потом и машину слегка повело. Все ясно, где-то я словил гвоздь. Правым задним, как водится. Благо мы почти приехали, свернув в Институтский, и запарковавшись недалеко от Машкиного дома.

Это фифа забыла дома паспорт! Глядя на ее растерянное лицо, надо же, в нотариате, при оглашении завещания, требуется предъявить паспорт, я ухмылялся. Жители нашей страны делятся на две категории. Тех, кто носит паспорт с собой 24/7, и тех, кто даже толком не помнит где он лежит.

Я — из первой категории граждан, у которых паспорт, как не прячь его в обложки и отдельные карманы, затаскан донельзя.

В общем, я конечно не отказал себе в удовольствии рассказать Масловой о людях, исполненных житейского кретинизма. Потому что сделать прическу кое-кто не забыл, а вот про паспорт и не вспомнил. Но это я так, без души. Заехать забрать, нам в общем-то по пути. Только вот — колесо спустило. И мое настроение совсем испортилось. Запаска у меня конечно есть. Но тоже пробитая. Еще отправляя технику в далекий У-ск, я отдал ребятам в дорогу свою. А пробитую — бросил в багажник, решив как-нибудь привести в порядок. Да и забыл.

Но тут я увидел, что на въезде в Сеченовскую Больницу, рядом со Станцией Скорой Помощи, в домике вахтера, кооператоры организовали шиномонтаж. И воспрял. Отправил Машку за паспортом, а сам достал запаску и покатил в починку

Поначалу, парень-шиномонтажник меня просто послал. Ты еще от КАМАЗа мне колесо прикати! Двадцать пять рублей его смягчили. Но не сильно. Возле будки стояли разутые Жигули и Москвич, только после них командир. На чем и поладили. Пообещал зайти после обеда. И повел Марию на улицу Образцова. В надежде на такси, а то и трамвай. У нотариуса было назначено на двенадцать.

Ни такси, ни частника не случилось, и мы сели в трамвай. Усевшись на задней площадке я, в ответ на Масловское недовольное сопение съехидничал:

— Я понимаю, Маш. Трамвай, пхе. Вот была бы ты мужчиной…

— Да нет, Лукин, вот был бы ты мужчиной — срезала меня эта пигалица.

Мне осталось лишь оправдываться, что мы бы тогда никуда не успели, да и бить шиномонтажников не мой метод. И перевести разговор на нее. Дескать- как дела то у тебя?

И всю дорогу, пока мы ехали до бульваров, Маша рассказывала, что Леша сосватал ее в «Коммерасант». А ей страшно. Там- Соколов, Яковлев, Тимофеевский, Свинаренко, Васильев… звезды первой величины. Изобретают новый язык, гремят сенсациями, и цитируются во всем мире. А она- месяц отработала в отделе писем «Учительской Газеты». Опозорюсь я, Саш. А я отвечал, что такой шанс нужно брать. Придумай себе какой псевдоним, и берись за криминальную хронику. А то и освещай дела Министерства Обороны, с твоими-то знакомствами. Прогремишь на весь мир. Я так понял, «Коммерсант» заголовками славится. Придумай заранее несколько, а уж текст подтянуть под него…Она наконец смеялась и говорила, что ну не лезь ты, где не понимаешь! А я предлагал: ' Он хотел покончить с собой, но милиция сработала на опережение', а? Или «Сдохнут все! Новое средство борьбы с грызунами» — согласись, Маш, гениальная реклама получится… Во! Мария! Ты должна идти в рекламу- золотое дно, гадом буду.