Без вины виноватые
Шрифт:
Да, Либидина знали и любили все. Все, кроме Винина. Дабы исправить это недоразумение, сутенёр протянул писателю свою шестипалую ладонь и, с любопытством рассматривая пятна от коньяка на его одежде, представился:
– Аркадий Либидин.
– Мо… Модест Винин, – запнувшись и не пожав руки, представился писатель.
Либидин не обиделся, только усмехнулся, одолжил стул у соседнего столика и сел между Вининым и Хамловым.
– Аркаша, а, Аркаша, – затараторил Тьюддин, – а ты, разве, не знаком с Модей?
– Нет, мы с господином Винином видимся
– А-а-а! Модька, а мы тебе разве не говорили про Аркашу?
– Нет.
– Как же так получилось-то? Ну, Модька, это наш бессмертный сердцеед – Аркаша! Он заведует самым элитным домиком в «раю», да и важная шишка на районе! Аркаш, ты, вроде, Мармеладной в своё время правил, да? Да! Вот, видишь, какой он у нас важный!
Винин недоумённо смотрел на издателя:
– Что? Какой элитный домик?
– А, тебя же там ещё не было! Эх, Модька, ты пропускаешь тако-ое! Видел бы, какие красавицы в «Асмодее» обитают!.. Не женщины, а богини. Да, богини!
До Винина дошло, что скрывалось под «элитным домиком», и он поморщился от отвращения к Либидину. Он не мог понять смысла подобных заведений, презирал сутенёров и их клиентов, а к обитателям публичных домов питал только сочувствие, ибо знал, какими способами и по каким причинам они становятся платоническими жертвами.
– Вы никогда не были у нас? – удивлённо вскинул брвоями Либидин.
– Никогда. Это мерзко и низко использовать людей лишь для плотских утех, а вас я категорически не понимаю!
– А-а! Вы у нас правильный человек!.. – господин умилительно посмеялся. – Ну что за прелесть! Кем же вы работаете, раз презираете публичные дома? И, кажется, я слышал ваше имя-с…
– А Модька у нас писатель! – вмешался Тьюддин. – Так утончённо пишет, аж слёзы на глаза наворачиваются! Я же рассказывал, помнишь?
Либидин с приятным изумлением развернулся к Винину лицом:
– Так вы у нас писатель! Как интересно! Писателей я ещё не встречал… Нет, не встречал. И какие же произведения вы написали?
Не дав даже раскрыть Винину рта, Тьюддин вновь затараторил:
– О, Модька написал «Господина Дьявола», «По ту сторону» вроде и ещё много-много книжек. О! Я же тебе ещё отрывок читал из «Беса»…
Господин внезапно просиял и жестом наказал издателю закрыть рот, что крайне смутило писателя.
– Так это вы написали «Беса»? – после паузы, поинтересовался он и пододвинулся к Винину ближе.
– Да.
– Как интересно-с! Коля читал мне несколько абзацев, да и я вас читал на досуге… Знаете, Модест, у вас очень любопытные сюжеты и образы! Однако у меня возник один нескромный вопрос… Почему вы решили написать про бесов? Есть же множество мифических персон в нашем фольклоре, так почему решили обратиться к бесам? Даже священнослужители сомневаются в их существовании, а вы, судя по написанному, в них веруете…
– К чему вы спрашиваете?
– Мне очень интересны вы и ваши произведения! К удивлению, люди не верят в бесов, богов и прочую ересь, что уж говорить про писателей, которые хоть и писали сюжеты на религиозные
– В смысле другой?
– Я же сказал: вы близки к истине! Скажите, откуда столько познаний про бесов? Священное писание или, может, ещё что-то?
– Почему вы говорите, что я близок к истине?
– О, не удивляйтесь! Я всего лишь знаю чуть больше остальных… Так, откуда вы столько узнали-с?
– Как вы и сказали – священное писание. Оттуда я брал догадки о способностях бесов и их примерные образы.
– Нет-нет, не только писание! С писанием вы не смогли бы так точно описать внешность и повадки бесов, уж тем более не смогли бы разделить их на три группы! Вы ведь знаете куда больше, Модест, так скажите: вы встречались с бесами?
Винин замялся.
– Нет, не встречался. Я рассматривал уголовные дела, где предполагаемо были замешаны бесы и по рассказам очевидцев очертил их поведение.
– О, преступления!.. – пепельные глаза опасливо загорелись. – А вы мне не врёте, что не встречали бесов?
– Не вру. На этом всё?
– Нет-нет, постойте! Скажите, видели ли вы бесов на самом деле?
– Я же сказал, что не видел!
– Прекращайте врать!
Либидин ударил кулаком по столу, испугав всех вокруг, но тут же успокоился и невинно улыбнулся.
– Прошу простить мою несдержанность… Модест, вы мне очень любопытны, вот я и… Куда вы собрались?..
Удивлённо смотря на Винина, Тьюддин, Хамлов и Прайд поднялись. Обжоров, Жадин и Черникский тихонько следили за происходящим.
– Модька, ты куда? – спросил Тьюддин.
– Я домой.
– Так скоро? Не пойдёшь с нами к Аркаше?
– В публичный дом? Я туда ни ногой!
Хамлов нахмурился:
– О нет, Модест, так дело не пойдёт! Раз ты с нами, значит с нами до конца, и уходить так быстро – невежливо!
– Грегори прав, – ласково поддакнул Прайд. – Мы ведь для тебя устроили этот вечер.
– Для меня? Зачем?
– Чтобы ты развеялся! – он обнял Винина за плечи. – Пора выходить из панциря и вступать во взрослую жизнь, ангелок! Да и Аркадий желал с тобой познакомиться, а ты его, видимо, испугался. Ничего не бойся, ангелок, всё бывает впервые… – он прервался и крикнул слепому подростку: – Эй, рыжий! Да-да, ты, мальчишка, я к тебе обращаюсь! Давай сюда ещё пару бутылочек виски! Чего пожимаешь плечами? Быстро неси и поживей!
– И добавки вина притащи! – добавил Хамлов.
Винин возмутился:
– Он для вас что, мальчик на побегушках? Да и куда вам ещё напиваться-то?
– А мы это тебе берём, ангелок! Эй, кротик, сюда тащи, сюда!
– Это не нам, – сказал Жадин, пригладив бакенбарды.
Действительно, подросток прошёл мимо, остановившись у другого столика, что рассердило актёра. Мальчик скрылся за служебной дверью и, вскоре выйдя, поспешил в их сторону с бутылками вина и коньяка, однако и эти бутылки были для другого стола. Отдав заказ и собравшись уходить, ему в руку вцепился Прайд.