Безбашенный игумен
Шрифт:
«Но надо жить без самозванства,
Так жить, чтобы в конце концов
Привлечь к себе любовь пространства,
Услышать будущего зов».
Поклонник давний Пастернака,
Чуть было не сказал – фанат,
Я с этим тезисом, однако,
Не солидарен, виноват.
Быть
Но это поднимает ввысь —
Не потому ль они в России,
Как тараканы, развелись.
Понять не в силах иностранец
Загадку родины моей,
В которой каждый – самозванец,
Неважно, русский он, еврей,
Тунгус, калмык ли, марсианин,
Да хоть бы кто – не все ль равно?
Само названье «россиянин» —
Не самозванство ли оно?
Когда в мозгах такая каша,
Когда расхристана душа,
Сама аутентичность наша
Не стоит гнутого гроша.
Тут каждый врет как сивый мерин,
Но в этом правда есть своя:
Ведь я и сам-то не уверен,
Что я на самом деле я.
Моему зоилу
Ответь мне, мой зоил постылый,
Скажи, несчастный графоман,
Зачем, объят нездешней силой,
Ты за лэптопом горбишь стан?
Мне не понять твое раденье,
И цель, признаться, не ясна.
Ну я, понятно, ради денег,
А ты с какого бодуна?
Пиша убогие комменты,
Лепя рифмованный свой китч,
На что надеешься взамен ты?
Никак я не могу постичь.
Неужто впрямь ты в мире целом
Важней заботы не нашел?
Занялся бы полезным делом,
Сварил бы суп, подмел бы пол.
Твои игрушечные стрелы
Не причиняют мне вреда,
Хоть в суверенные пределы
И
Но не покину пьедестала,
Чтоб не тревожить свой артрит:
С зоилом спорить не пристало
Любимцу ветреных харит.
Тебе отпущено немного,
Так задирай, лови момент,
Свою завистливую ногу
На мой гранитный постамент.
Прощальное
Полный срок состоял ты при деле,
Нагревая заветный шесток,
Остается всего лишь неделя —
Потерпи еще, милый, чуток.
Хоть давно попрощался с народом,
Что когда-то тебя избирал,
Но в сравненье с твоим кукловодом
Ты отчаянный был либерал.
Был досуг твой до крайности редок,
Ты пахал от зари до зари,
Погуляй по Кремлю напоследок,
На красоты его посмотри.
Убери за собою игрушки —
Свой любимый айпад и айфон,
Можешь даже пальнуть из Царь-пушки,
Попугать оборзевших ворон.
Душегубств за тобой не водилось,
Приближенным ноздрей ты не рвал,
Даже к падшим известную милость,
Расхрабрившись, порой призывал.
Был ты, в целом, безвредный чудила,
И делам я твоим не судья.
До свиданья, наш плюшевый Дима,
Вот и кончилась сказка твоя.
«Я людям не интересен…»
Я людям не интересен,
На меня они плюют,
Обо мне не сложат песен,
В бронзе бюст не отольют.
Не присвоят теплоходу
Мой скупой инициал.
Зря я пел хвалу народу,
В честь его вздымал фиал.