Бездна небес

Samus

После тренировки он привычно вознес молитву богу воинов и сражений.

— Благодарю тебя, Терун, и вскоре я все же попробую сдержать данное мне обещание!

Гатар не был готов к тому, что случилось потом. Сознание его затопило ощущение присутствия бога.

— Ты помнишь, что обещал мне? — прогрохотали небеса в голове Гатара.

Грохот не грома, но оружия, сталкивающегося с другим оружием. Оглушающий, могучий звон.

— Я обещал следовать за мастером Брандом и быть достойным его, а также нести повсюду имя твое, о могучий Терун!

Фактически,

Гатар не сдержал того обещания, так как не следовал за Брандом и не нес имя Секиры Небес повсюду. Кто другой мог бы сослаться на то, что Гатар обещал следовать «за Браном» и поэтому обещание недействительно, но именно что кто-то другой, не Гатар.

— Я знаю, что не справился, но не собираюсь искать отговорок, — добавил он все же.

Если Терун все же решил покарать его, то следовало принять наказание так, как подобает воину.

— У тебя еще будет шанс показать, что ты достоин! — прогремели небеса.

Гатар не стал благодарить и обещать, что не подведет, поумнел за этот год.

— Укажи мне путь, — попросил он, припадая на одно колено.

— Следуй за Алмазным Кулаком и будь достоин его! — грохотали небеса. — А когда он окажется недостоин, срази его в спину, во славу всех воинов, отдавших жизни за живых!

— Сразить его? В спину?!

Голос Гатара превратился в лепет, руки задрожали, в общем, он стал противен самому себе и на мгновение пожелал, чтобы Терун покарал его за такую слабость и позор для всех воинов. Заодно и проблема решилась бы, не пришлось бы сражать мастера Бранда.

— Он выступил против богов и их воли, поклялся отомстить небесам, кто так поступает?

— Демоны Бездны, — онемевшими губами еле слышно произнес Гатар после долгой паузы.

— Что несут демоны Бездны всем живым?

— Красивые лживые речи и погибель.

— Достойно ли соблюдать честь воина с демонами?

— Нет, о Секира Небес, у них нет чести и их можно бить в спину.

Вот теперь у Гатара действительно звенело в голове, а тело пошатывалось. Мастер Бранд действительно так поклялся, об этом упоминал хвастун Минт, когда они появлялись в Таркенте несколько дней назад. Алмазный Кулак собирался закрыть Провал, и живые верили ему, но все прошлые попытки закрытия приводили лишь к расширению Провала.

Но все прошлые подвиги Бранда! Победа над хозяином подземелий?!

Гатар ощущал себя так, словно сейчас потеряет сознание, его шатало, в голове звенело, мысли метались и даже грохот небес, голоса бога, словно истончался до писка насекомых. Он держался лишь потому, что не следовало два раза подряд показывать свою слабость перед богом и самим собой. Что он за воин и король, если вместо встречи неприятностей лицом к лицу, с оружием в руках, начнет падать в обморок, как какой-нибудь изнеженный эльф, прищемивший пальчик?

— Алмазный Кулак силен, но он пошел против богов и решил уничтожить всех живых, а значит на нем вина и уязвимость!

С небес спустилась сияющая секира и Гатар, поднялся с колена, машинально

ухватил ее двумя руками за древко. Небеса раскололо громом и молнией и Гатар оказался снова в тренировочном зале. Руки его крепко сжимали секиру, которую он после тренировки вернул на место, это Гатар помнил точно. Мгновение его раздирали противоречивые чувства, радость, что Марена забрала секиру Джаггера Мясника и сожаление, что она ее забрала. Несокрушимая секира с благословением Теруна, о, Гатар смог бы совершить ей массу славных дел!

— Благодарю тебя, Терун, за указанный путь! — совершил он воинский поклон.

Но говорил эти слова король Гатар, не воин. Сразить Алмазного Кулака, шутка ли! Никому этого не удавалось ни разу! В то же время Гатар обещал, просил указать ему путь и достойно ли воина было теперь отказываться от своих слов? Недостойно. Как недостойно было бы прибегать к уверткам и не ездить к Провалу, скажем.

Гатар переоделся и вышел из зала, отдав приказ:

— Церемониальную одежду и броню! Магов сопровождения! Я отбываю в Артаву!

— Погоди, муж мой, — раздался голос, от которого у Гатара по телу прошла дрожь.

Он обернулся и увидел, что к нему идет Марена, держа на руке их сына. Второй она придерживала Миона Три Стрелы, который на ходу старчески тряс головой. За королевой следовала целая свита, а также два охранника, целитель и жрец Ордалии, и Марена демонстративно не замечала их всех.

— Есть несправедливость, которую надо исправить и дело, которое следует завершить, — произнесла она.

Гатар молчал, справляясь с приступом беспокойства за жену и желанием высказать ей многое. Например, то, что еще позавчера она едва не убила сама себя и у нее были преждевременные роды, после которых ей следовало бы лежать и отдыхать.

— Дед Бранд обещал Миону Три Стрелы, — Марена чуть повернула голову в сторону старого героя-эльфа, словно Гатар не знал, кто ее сопровождает, — что даст ему возможность героически пасть в битве за Провал. Но дед Бранд отправился дальше и возникла несправедливость, так как в поход гвардии Стордора Три Стрелы тоже не взяли.

— На то были причины, — сдержанно ответил Гатар.

Мион Три Стрелы не был героем Стордора, да и уровни его не дотягивали до гвардейцев, так что участие старого героя в походе даже не рассматривалось. Марена посмотрела пристально и Гатар опять испытал ощущение, что его видят насквозь.

— Несправедливость надо исправить, — просто сказала она.

— Ваше Величество, позвольте? — вмешался жрец Ордалии. — Группа моих одноверцев и воинов из главного храма Дарующей Жизнь сейчас как раз собирается отправиться к Провалу, дабы оказывать помощь прямо в ходе будущей битвы.

— Отлично! — обрадовался Гатар, так как проблема решилась сама собой. — Если уважаемый герой Мион Три Стрелы не возражает, то можно отправить его с ними.

— Не возражаю, — снова потряс головой Мион, как будто пытался стряхнуть седые волосы. — Не возражаю.