Бездна
Шрифт:
Кортес вошел в контрольный центр. Участие человека в технологических процессах требовалось минимальное. Стоит нажать кнопку — и процедура шлюзования пойдет в автоматическом режиме. В камеру под большим давлением начнет подаваться забортная вода. После заполнения камеры откроется внешний люк, и подводный аппарат либо покинет станцию, либо войдет в нее, после чего люк вновь закроется. По крайней мере, так указывалось в проектных документах.
После того как Кортес проводил Карен в ее каюту, ему сообщили, что возникли проблемы с доковым оборудованием. Поначалу ученый хотел поручить это
Склонившись над контрольной панелью, Кортес открыл набор инструментов и быстро открутил ее. Определить неисправность не составило труда. Перегорел предохранитель одного из насосов. Пустяковая неполадка. Шлюзовая камера могла функционировать и с тремя насосами, просто на каждую операцию уходило бы немного больше времени.
Проклиная это досадное недоразумение, Кортес убедился в том, что в наборе имеется нужный предохранитель, и вошел в шлюзовую камеру. Обе мини-субмарины — «Персей» и «Аргус» — находились в данное время на поверхности и готовились к предстоящей на следующий день эвакуации «Нептуна»: они были извлечены из воды и тщательно проверялись. Пустая камера напоминала огромный ангар, вдоль стен которого тянулись толстые трубы.
С набором инструментов в руке Кортес направился в дальний конец камеры. На устранение поломки должно было уйти не больше пары минут.
Внезапно у него возникло ощущение, что он не один. Его охватило необъяснимое, первобытное чувство опасности. Обернувшись, он заметил за входной дверью какое-то быстрое движение, словно мимо нее промелькнула чья-то тень. Сердце ученого сдавила холодная рука страха.
— Кто тут? — крикнул он в пространство, ощупывая глазами дверь и маленькое оконце, смотревшее сюда из контрольного центра.
Никто не ответил. Никто не двинулся. Возможно, всему виной богатое воображение и расшалившиеся нервы. Он повернулся и медленно пошел дальше — настороженно, чутко прислушиваясь. Однако единственное, что он слышал, был звук его собственных шагов.
Когда Кортес дошел до дальней стены, в воздухе что-то громко лязгнуло. Он вздрогнул, резко развернулся и с ужасом увидел, что стальная герметичная дверь, через которую он вошел, теперь закрыта, а засовы задвинуты.
— Эй! — закричал он. — Я здесь! Внизу!
Ученый бросил инструменты, поправил очки и поспешил к выходу — туда, откуда только что пришел. А вдруг его по ошибке запрут здесь на всю ночь? Ведь без него остановится вся работа!
Уже находясь в середине камеры, он услышал над головой тонкое шипение. Зная «Нептун», как себя самого, он сразу понял, что это означает. Его бросило в холодный пот.
— О боже! Только не это!
Кто-то включил процесс шлюзования, и теперь в камеру под высоким давлением нагнетался воздух.
Сломя голову он кинулся к двери. Нужно подать знак, что в камере находится человек. А затем краем глаза он снова заметил какое-то движение. В смотровом окошке контрольного центра появилась голова. Кортесу было хорошо знакомо это лицо и перекошенная злобная ухмылка на нем.
Спенглер!
Все
Кортес остановился как вкопанный. В ушах у него уже стучало от поднявшегося давления. Если ничего не предпринять, вскоре оно сравняется с давлением за бортом станции, а это свыше тысячи фунтов на квадратный дюйм.
Наверняка поломку подстроил сам Спенглер. Это была ловушка для того, чтобы заманить его сюда. Оставалась одна надежда: вывести из строя три оставшихся насоса, а для этого необходимо было вывернуть три предохранителя.
Кортес вновь кинулся к дальней стене и брошенному там ящику с инструментами. Давление подскочило еще выше. Ему стало трудно дышать, глаза застилала пелена. Задыхаясь, пожилой ученый рвался вперед. Но вот лопнули барабанные перепонки, и голову расколола невыносимая боль. По шее Кортеса потекла кровь.
А давление продолжало расти.
Последние метры он двигался, спотыкаясь, по инерции, не видя ничего перед собой. Потом упал на колени, хрипя и хватая ртом воздух. Он уперся в пол одной рукой, затем второй. Не в силах сопротивляться навалившейся на него чудовищной тяжести, он рухнул на пол и с трудом перевернулся на спину. Он окончательно ослеп, поскольку глазные яблоки вдавились в костяные проемы глазниц. Его пальцы судорожно скребли металлический пол, словно пытаясь прорыть спасительный выход.
Тяжесть, давящая на грудь, все увеличивалась, тело захлестнула волна невыносимой боли. Это начали ломаться ребра, превращаясь в острые ножи и дырявя легкие, которые уже не могли сокращаться.
А давление продолжало расти.
Утратив контроль над своим телом, он перестал сопротивляться. Его жена, Мария, отдала свою жизнь проекту «Нептун». Казалось логичным, что теперь «Нептун» забирает и его жизнь.
— Мария… детка… я люблю тебя…
А затем, с последним вдохом, сознание покинуло ученого, и он погрузился в черноту.
23 часа 20 минут
Сквозь узенькое оконце Дэвид смотрел на сплющенное и изломанное тело бывшего научного руководителя глубоководной станции «Нептун». Он видел, как чудовищное давление раскололо череп ученого, и из него выплеснулось мозговое вещество. Опытный подводник, Дэвид знал, что такая опасность грозит любому, кто бросает вызов глубинам и допускает затем оплошность. Но знать — это одно, а видеть собственными глазами… Дэвид отвернулся и сглотнул тошнотворный комок. Это ужасно!
— Что дальше, сэр? — спросил стоявший за контрольной панелью Рольф.
— Спустите воду в туалете.
Заместитель повиновался и включил закачку воды в шлюзовую камеру.
19
БОЛЬШАЯ ДРАКА
9 августа, 5 часов 02 минуты
Авианосец США «Хикман», Восточно– Китайское море
Адмирал Хьюстон стоял на палубе авианосца «Хикман». Солнце еще не взошло, но на воде плясали отблески далеких огней, полыхавших в южной части горизонта.