Бездонные пещеры
Шрифт:
Все принялись взволнованно переглядываться.
– Если мы вышлем армию сейчас, то можем быть там уже к осени, – сказал Айен, быстро подсчитав что-то в уме.
– А вы сможете по пути поговорить с Хан'кобанами и убедить их встать под наши знамена, – обрадовался Линли.
Лицо Изолт залил темный румянец, и две тонких линии шрамов на ее скулах выступили ярче.
– Но я не могу вернуться на Хребет Мира! – В ее голосе тоска мешалась со смятением. – Только если Лахлан тоже поедет.
Золотистые глаза встретились с голубыми, и между ними почувствовалось явное напряжение. Казалось, ни один, ни другая совершенно
– Командующий не может покинуть свое войско! – воскликнул герцог Глениглз.
– Вы не можете передать командование армией кому-нибудь другому, пусть даже очень талантливому! Как будут чувствовать себя солдаты? Они боготворят вас! – сказал герцог Киллигарри.
– Это слишком опасно, хозяин! – воскликнул Дайд. – Ты не должен подвергать себя такому риску!
– Что мы будем делать, если вы погибнете под лавиной? – сказал Дункан, явно обеспокоенный. – Помните, что было, когда на вас наложили заклятие, и вы много месяцев лежали, как мертвый? Все лорды и гильдии тут же отказались поддерживать нас, и мы увязли, как телега в грязи. Боюсь, это было бы не слишком мудрое решение, Ваше Высочество.
Ри явно встревожился.
– Я не могу отправиться в горы, – сказал он. – Я должен быть с армией. Аласдер прав, командующий остается со своим войском.
– В чем дело? – осведомился Мак-Синн. – Ее Высочество может провести меня и моих людей через горы, а вы возглавите армию и поведете ее по равнине. Так мы ударим с трех сторон одновременно. Нас ждет триумф!
– Но я не могу покинуть тебя, – прошептала Изолт Лахлану. – На мне лежит гис перед тобой.
Мак-Синн вскочил на ноги и навис над столом. Его лицо исказила ярость.
– Сейчас совершенно не время цепляться друг за друга, как парочка влюбленных голубков! Никто, кроме Банри, не знает путь через горы. Она должна ехать!
Его поддержал хор голосов, и Лахлан переводил взгляд с одного лица на другое, потом снова взглянул на Изолт. Она поднялась, очень бледная и суровая.
– Значит, ты освобождаешь меня от моего гиса?
Лахлан все еще колебался, и многие в зале насмешливо переглядывались, считая, что он не может перенести разлуки с женой всего на несколько месяцев. Наконец он кивнул, глядя Изолт прямо в глаза.
– Хорошо, я отпускаю тебя. Ты отправишься на Хребет Мира.
Она низко поклонилась, встав на одно колено, и лишь Изабо узнала в этом движении формальный жест Хан'кобанов. Потом Банри развернулась и зашагала прочь, прямая, точно натянутая струна.
Лахлан внезапно закричал ей в спину:
– Ты скучала по своим снегам, и не пытайся говорить, что это не так!
Изолт не ответила, захлопнув за собой дверь.
Изабо в смятении смотрела на Лахлана.
– Ты понимаешь, что наделал? – прошептала она.
Гнев и отчаяние в его золотистых глазах сказали ей, что он понимает.
Джей занес смычок над струнами виолы, и из-под него полилась чарующая музыка. Голос виолы был низким и бархатистым, звенящим нежностью. Мелодия подошла к концу, и Джей медленно опустил смычок и открыл глаза.
Вздрогнув, он осознал, что наследница трона Рураха сидит на его кровати, слушая его и поглаживая шелковистый черный мех эльфийской кошки, сонно
– Финн! – вскрикнул он. – Я не слышал, как ты вошла.
– Я пришла попрощаться, но ты был в своем обычном трансе, и я решила, что прерывать тебя может быть опасно, – с ухмылкой заявила Финн. – Ну, как с лунатиками.
Джей печально усмехнулся.
– Спасибо, что не прервала меня. Я очень люблю эту песню.
– Да, она очень красивая, – сказала Финн. – Ты с каждым днем играешь все лучше и лучше, Джей. Не зря ты потратил столько времени на упражнения. – В ее голосе слышался еле уловимый упрек.
– Да, мне очень повезло, что Нелльвин взялась учить меня вместе с Энит, – горячо сказал Джей. – Она настоящая Йедда, обученная в Башне Сирен, и все такое. Она может научить меня очень многому. – Он ласково обернул виолу в шелк и положил обратно в футляр.
– Должна признаться, я чувствую ревность к этой деревяшке, – сказала Финн.
Джей вскинул на нее глаза и густо покраснел.
– Хотя это всего лишь деревяшка, – продолжила она. – Даже если у нее и до омерзения красивая фигура. – Она со вздохом окинула взглядом свою собственную гибкую мальчишескую фигурку. – Ну да ладно. Может быть, и у меня была бы такая фигура, если бы я не проводила столько времени в седле и лазая по деревьям. Да и вообще, я лучше буду плоской, как камбала, и хорошо лазать по деревьям, чем наоборот.
– Ну… Ты сегодня очень хорошенькая, – неуклюже заметил Джей.
Она пожала плечами.
– Ну да, выгляжу отлично, как козье дерьмо, утыканное примулами. Я такая. У этого герцога Лохслейна очень строгие представления о том, как банприоннса должна вести себя. Боюсь, путь домой не доставит мне особенного удовольствия.
– Ты действительно пришла попрощаться? – задумчиво спросил Джей.
– Да, боюсь, что так, – ответила Финн, вставая и перекладывая эльфийскую кошку на плечо. – Вот я и отделалась от исполнения своего долга перед подданными. Лахлан сказал, что он написал моему дайадену о том, что я больше не хочу быть банприоннса, но он вряд ли обратит на это внимание, учитывая остальные новости, которые мы ему везем. Все, что я могу сказать, это что ему лучше бы взять меня с собой, потому что если меня опять запрут в этом старом скучном Касл-Рурахе, клянусь, я сбегу! Да я скорее наемся жареных жаб, чем останусь сидеть там, сложа ручки, когда вы все поедете на войну!
– Ну, возможно, война быстро кончится и мы скоро вернемся домой, и тогда мы с тобой сможем вместе пойти в Теургию, как и собирались.
– Может быть, – ответила Финн, впрочем, без особой надежды в голосе. – Хотя мне не кажется, что эта война быстро кончится, а тебе?
– И мне тоже, – печально ответил он.
– Мне пора, – сказала она. – Этот герцог Лохслейн и так считает, что я невоспитанная девчонка. Если я и дальше буду доставать его, он скажет дайадену, что я плохо себя вела, а мне сейчас очень нужно быть у него на хорошем счету. Береги себя, ладно? Перестань думать, что ты можешь выиграть эту войну, играя на своей дурацкой виоле.