Безликая женщина

Хамм Эмма

Может, потому люди не любили ее. Она знала то, что не должна была.

Айслинг опустила голову и выдохнула.

— Но мне придется отдать лицо?

— Я могу скрыть тебя от фейри, если они не узнают, кто ты.

— Я не знаю, кто я.

Бадб склонилась и поцеловала лоб Айслинг.

— Прости, что пришлось так поступить, моя маленькая воительница. Однажды ты поймешь, кто ты. А пока нам нужно скрывать тебя.

Она не хотела скрываться. Она хотела убежать от людей, что ненавидели ее, и

жить с фейри. Но она умоляла Бадб об этом много раз, до боли в горле.

Айслинг не должна была жить с фейри. Бадб сказала, что это было опасно.

Она вздохнула и протянула руки.

— Будет больно?

— Немного. Это того стоит.

Бадб водила пальцами по ладони Айслинг, рисуя раскаленные линии. Ее ногти оставляли темные следы, как кисть. Она снова и снова водила пальцами, пока Айслинг не увидела глаз в центре своей ладони.

— Почему глаз? — спросила она.

— Чтобы твоя энергия была открыта. Я хочу, чтобы ты защищала себя, несмотря на твои оковы. Дай другую.

Магия обвивала пальцы и руки Айслинг. Это не было больно, но и не было приятно. Она выдохнула с шипением, сосредоточилась на биении сердца, пока рисовали другой глаз. В этот раз было хуже, ведь она знала, что ожидать.

Ток наполнил воздух, приподнимая пряди ее волос, жаля ее тело. Бадб работала старательно, пока два глаза не посмотрели на нее.

Айслинг подняла ладони, глядя на глаза. Они моргнули, двигаясь на ее коже.

— Чьи они? — спросила она.

— Твои из другого времени. Кто лучше присмотрит за тобой, если не та, какой ты станешь?

Она кивнула. Это было хорошим решением. Даже в юном возрасте Айслинг понимала, что доверять могла лишь себе.

— А теперь?

— Теперь ты ощутишь боль.

Бадб сжала кончики ее пальцев. Огонь опалил чувствительные подушечки, от боли Айслинг не могла дышать.

— Больно, — проскулила она. — Бадб, прошу.

Пот стекал между ее лопаток, но ее ждало еще семь пальцев. Ее челюсть болела от того, как она сжимала зубы, она задерживала дыхание. Ее ладони отрубили? Казалось, Бадб медленно отпиливала их, но они оставались с ней. Почему они не отваливались, если она резала кости?

— Готово, — Бадб вздохнула. Она сжала последний кончик пальца Айслинг, и боль пропала.

Айслинг обмякла и вытерла потный лоб.

— Вы закончили?

Бадб прижала ладонь к ее щеке.

— Я больше не вижу твое милое лицо. Ты в безопасности.

* * *

Айслинг дернулась, охнув от неприятного воспоминания. Она прижала ладонь к груди, заставляя себя дышать.

Снова тот ненавистный сон. Миг, когда она потеряла все ощущение себя и стала ведьмой. Он не давал ей покоя всю жизнь.

Проклятье оставалось с ней, всегда поднимало страшную голову в худшие моменты. Она не была человеком и не была фейри.

Она была отмеченным существом, замершим между мирами.

Что вызвало этот сон?

Ощущения возвращались, сон отпускал ее. Она скривилась, агония впивалась в ноги.

— Точно, — пробормотала она. — Они сожгли меня.

— Они пытались тебя сжечь.

Она напряглась.

Она не узнала голос, хотя тон был знакомым. Слишком гладким и милым для тона человека.

— Фейри, — проворчала она.

— Вижу, моя репутация опережает меня.

Айслинг оглядела лес, но не видела ничего знакомого. Она сидела на земли среди опавшей красной листвы в одном белом нижнем платье. Черный плащ укрывал ее ноги, обгоревшая плоть стала раскаленной, когда она подвинула мешающую ткань.

Огонь трещал неподалеку, небольшой, дающий свет, но не напоминающий о пожаре. Но она хмуро смотрела на него, а потом потянулась к плащу.

— Я бы на твоем месте так не делал, — сказал бестелесный голос. — Ты еще не исцелилась.

— «Я бы на твоем месте так не делал», — передразнила она.

Шипя, она убрала плащ с ног и смотрела на кошмарный вид. Волдыри покрывали ее длинные ноги, красные, полные жидкости. Ей нужно было двигаться осторожно, она вряд ли сможет вернуться в свою хижину.

Но ей нужны были ее книги заклинаний. Там были чары, что исцеляли обгоревшую кожу, ведь многие ведьмы проходили через такое. Нужно было только найти…

— Как ты понимаешь, ты никуда не идешь.

— Это ты так думаешь, — она прижала ладони к земле и поискала во мраке палку. Ей нужно было то, что поможет ей встать, но с костылем она сможет доковылять до дома и…

— Что ты делаешь?

— Ухожу.

— Думаю, ясно, что ты не в состоянии встать.

— Это твое мнение, фейри, — она встанет, если захочет, и он не сможет остановить ее.

— До этого ты звала меня иначе, — сказал он. Она слышала нотку отчаяния в словах. Он отвлекал ее? — Ты можешь звать меня так, если хочешь.

— Нет.

— Нет?

— Я предпочитаю «фейри», — она ценила оскорбление. — Я сомневаюсь, что ты — Фиах Дуб Ри.

— Почему?

Листья шуршали в чаще за ней. Он был там? Или другое существо подглядывало за ней?

Айслинг попыталась отыскать силуэт тела фейри в лесу, но видела только деревья. Она не понимала, почему он прятался. Она даже не помнила ничего, кроме тени и мягкого прикосновения к щеке. Фейри нравилось, когда люди их видели. Они были самыми красивыми существами. Хотя, может, Неблагие такими не были.

Она не знала толком об их виде. Благие не скрывали свои законы, образ жизни, свой облик. Неблагие оставались подальше от людей, а если играли с ними, то всегда скрывали себя мороком. Она еще не встречала Неблагого.