Безликий. Боевая Машина Бога
Шрифт:
– Много ты понимаешь. Этим должны заниматься ученые, а не разведка.
– Так почему не занимаются?
– А кого ты сюда притащишь? Тут именитые академики нужны да профессора всякие. Начав здесь работать, они автоматически становятся засекреченными, попадают в разряд невыездных и остаток жизни вынуждены прозябать на станции. «Бесследное исчезновение» корифеев науки обязательно заметят. Шумиха поднимется. А на кой Хронг нам это? Вот и я говорю, ни к чему. Потому-то все эти годы никто фростиан и не изучал толком. Некому было.
– Совсем-совсем?
– Сбрендил? Представляешь, что такая делегация может на станции учудить? Нет, наблюдения мы, само собой, ведем. Периодически пользуемся кое-какими приборами. Всякие там замеры и прочее. Информацию собираем, слухи… Но приборы, как известно, барахлят. Информацию надо проверять. Судя по слухам, кстати, некоторые «штыри» способны телепортироваться. А кто это видел? Не факт. Теперь вот, например, я знаю, что пологом невидимости можно укрыть не только мага, но и целое войско в придачу.
Помолчали. Крючков изучил расположение засады, наметил ориентиры. Вдруг что-то вспомнив, спохватился:
– Э-э, капитан, хочешь сказать, я теперь тоже невыездной?
– Ой, Дэн, зачем голову себе забиваешь? Ты выживи сначала, товарищ старший лейтенант. Потом будешь со своим статусом разбираться. Связывайся уже с Мацкевичем, а то психует небось.
И то верно.
Какая к черту разница, вернется Данила на испытательный полигон к своей коллекции БМД или останется здесь, на Фросте. Последнее время взвешивать варианты было некогда. Но если все-таки взвесить… Сейчас Крючков предпочел бы, наверное, Фрост. Хотя еще два дня назад все могло сложиться совершенно иначе…
Повальная пьянка и повсеместный разврат действовали на нервы.
Армия-победительница, еще на прошлой неделе разбившая врага, в одночасье превратилась в стадо безмозглых баранов. Каждый творил, что хотел. Все нагишом – и солдаты, и бабы. Только лица прикрыты. В основном замотаны тряпками, но и маски мелькали время от времени. Не таясь и не стесняясь друг друга, парочки сливались в экстазе, в открытую делали свои дела и, не сходя с места, продолжали пить дальше.
Одно утешало: над БМД возвели большой шатер. Теперь Данила мог покинуть машину, поесть от пуза и наваляться вдоволь на мягких шкурах какого-то фростианского пушистика.
Правда, жилье приходилось делить с Таяной. Никому не пришло в голову расселять коронованных супругов по двум отдельным палаткам. Наверное, можно было и приказать, но Данила не стал. Вдруг это расценят как грубое попрание обычаев, которые здесь святы.
Поначалу такое соседство напрягло. Несмотря на это, впервые за несколько дней покинув БМД, Крючков, не раздеваясь, растянулся на шкурах и с наслаждением провалился в сон. Спал долго, целых шесть с половиной часов. Пьяные голоса в отдалении разбудили его лишь под вечер. В лагере вовсю шла гульба.
Уже стемнело, но палатка
Желудок требовательно взвыл, давая понять, что судорожным глотанием слюны его уж точно не обманешь.
– Советую помыться, прежде чем приступать к еде, – прозвучал слева голос Таи.
Данила обернулся. Она сидела без маски на другом краю постели в полупрозрачной накидке, наподобие той, что была на ней в день свадьбы. Волосы распущены. Черные пряди прикрывают грудь…
– Ванна готова. – Грациозным движением руки она показала куда-то в сторону.
Повинуясь этому жесту, словно механический робот, Крючков повернул голову. Увидел в углу металлическую бадью с загнутыми краями, наполненную водой. Оттуда поднимался пар, будто воду недавно грели. Догадались, что он сейчас проснется? Завидная предусмотрительность.
Помыться, конечно, не повредит. Последний раз делал это под душем в бункере. С той поры снова насквозь провонял потом. Да и щетиной зарос.
Присутствие Таяны было единственным стоп-фактором – не раздеваться же при ней.
Данила покосился на королеву.
Сидит как ни в чем не бывало и уходить, похоже, не собирается. Ах да, у них ведь никакого табу на обнаженку. Лишь бы лица не видели.
«Ну, чего тогда стесняться, если уже и так без масок сидим?»
Решительным шагом Крючков направился к ванне. Возле нее быстро разделся, скидывая камуфляж прямо на пол, и поспешил залезть в воду.
Теплая. Хорррошоооо.
Погрузился с головой. Полежал, задержав дыхание.
Звуки исчезли. Слышно только успокаивающее хлюпанье и всплывающие к поверхности пузыри. Вдруг вода тревожно забурлила. Тела коснулось что-то твердое, большое.
С шумным всплеском Данила резко вынырнул. Ладонью стер с лица стекающие струи… и обомлел, глядя на совершенно голую королеву, которая садится в ванну напротив него.
Что же не отвяжется никак. Помыться спокойно не даст.
– В чем дело? – насупился Крючков.
Таяна с невозмутимым видом намыливала мочалку.
– У нас женщины всегда купают своих мужчин.
– Вот как? А разве я твой мужчина?
– Все считают нас мужем и женой. Мы стараемся их не разубеждать. Значит, надо соответствовать во всем. Подставляй спину.
Она выжидающе приподняла руку с мочалкой. Пена, стекая по тонкому предплечью, собралась в толстую каплю на локте и, сорвавшись, глухо ляпнула о воду.
И хотел бы возразить, но встретился с лиловым взглядом и онемел будто. Чуть помедлив, молча повернулся спиной. Пусть моет, коли ей охота. Сама вызвалась, никто силком не заставлял.