Безмирные
Шрифт:
* * *
Да. Катакомбы закончились технической шахтой в просторный тоннель метро. Точнее та их часть, которую по какой-то причине выбрал Грэг для безумного своего путешествия.
Оставив внизу раскачивающуюся в воздухе подъёмную люльку с распластавшейся на полу, разорванной выстрелом крысой, "козлистый" легко, словно проделывал подобное тысячу
Обрам ухватился за неё первым, потянул на себя, отчего старая пенька тревожно заныла и, выпучив глаза, полез вверх. В этот момент в процесс подъёма вмешался Грэг.
— Сначала Велис! — Злобно прошипел он.
Мужчина направил на Ури "Mossberg". Повёл стволом сверху вниз (явно запамятовав, что использовал на мутанта последний патрон) но приказ каким-то чудом подействовал. Здоровяк вернулся обратно в люльку и нехотя передал канат в руки девчонки.
— Я так и хотел. Только прочность верёвки собирался узнать.
Ева поднялась наверх без особых усилий. Для её хрупкой фигурки ширины люка хватило с запасом. Но, оказавшись снаружи, девушка вновь замерла каменным истуканом.
Прямо над ней, поднимаясь вверх растрескавшимися от сырости сводами и вычурной серой лепниной на потолке, возвышался вокзал. Да, да, самый настоящий железнодорожный вокзал огромного города. Какая-нибудь станция первого метрополитена, наподобие "Красных Ворот" либо "Охотного ряда" в начальном их исполнении. Краска на арочных пролетах давно истлела, осыпалась на мраморный пол рваными лоскутами, отчего здание казалось в вечности брошенным. Возведённые сто лет назад стены зияли проёмами выпавшего кирпича и воспринимались во тьме неимоверно большими. В некоторых из них образовались ниши и там, кое-где мерцал свет. Играл на стенах нервными бликами, как если бы пламя свечи время от времени колыхал ветер. В призрачном освещении периодически мелькали фигуры, отбрасывали вокруг себя причудливые тени, после чего исчезали где-то в глубине жутких комнат. Тощими привидениями силуэты скользили внутри здания, заставляя сердце девушки содрогаться от страха.
То, что находились они в заброшенной ветке метро сомнений не вызывало, но живущие здесь люди, напугали Еву до чёртиков. Ей отчего-то подумалось, что те охотятся. Прячутся от них за толстыми стенами, наблюдают исподтишка, чтобы напасть потом, когда посчитают нужным.
Она протянула руку, нащупала ладонь Грэга и невольно прижалась к нему всем телом.
— Это кто? — голос у девчонки мгновенно осип, походил теперь на простуженный детский.
— Двухпроцентные.— Отмахнулся мужчина. — Но быстро, же они расселяются!
— Расселяются?!
Ева почувствовала, что за небрежным ответом кроется что-то не слишком для них хорошее.
— Незы, — Левински в который раз, успокаивая, потрепал её по спине, — "не зарегистрированные федералами личности". Шесть уровней ДанВера для них не предел, детка.
— И...
Грэг мягко от неё отстранился. Обернулся к люку, надеясь обнаружить там Гирша.
— Все мы опасны, — он присел на корточки перед тёмным проёмом, — когда выжить пытаемся.
Затем встал на колени и заглянул в глубину подъёмной шахты. Толстяк всё ещё болтался на нижней ступени лестницы. Раскачивался из стороны в сторону, целясь попасть ногой в следующую ячейку.
— Ури, ***плёт ты шершавый! Либо подымайся уже наверх, либо я обрезаю на хрен верёвку и мы уходим!
Угроза на удивление быстро подействовала. Не прошло и четверти часа, как покрытый грязью и паутиной Обрам, стоял рядом с Грэгом и беспрерывно стеная, отряхивал с себя липкую пыль.
— Теперь двигаем задницы свои к тому вон сараю, — Левински указал куда-то за угол разрушенного вокзала, — если дегры местные, такси не сожрали, через час дома окажемся.
Пригнувшись, как преодолевающие государственную границу мигранты, они спрыгнули на пути, прошлись по ведущим в неизвестность, искривленным рельсам и вышли с другой стороны заваленного истлевшим хламьём перрона. Ломанная мебель, остатки изъеденных мышами упаковок от бытовой техники, пластиковые бочки из под химических жидкостей, какие-то, изношенных до состояния тлена детские вещи, кучи и вовсе уж неразборного мусора.
— Бр-р-р-р-р, — оказавшись перед горой воняющего на сотню метров вокруг хлама, Ева рефлекторно поморщилась.
Хотела обойти свалку сбоку, поискать среди ветоши какие-нибудь обходные дорожки, однако Грэг потянул её прямо через ближайшую кучу.
— Поверь, Велис, грязь здесь не самое страшное.
Под ногами мерзко захлюпало, и Ева ощутила, как ботинок её раздавил нечто бесформенно скользкое.
— Только не вздумай орать! — Левински был уже на другой стороне мусорной кучи.
"Козлистый" юркнул в один из проёмов, и через минуту вернувшись обратно, помахал им рукой, приглашая войти.
— Тачка на месте. Так что, ребятки, мы дома, считай.
Он разбросал в стороны сгнившие доски, некогда служившие тому, что было под ними, навесом и с довольным видом ухватился руками за показавшийся из-под хлама металлический прут. Потянул железяку к себе.
— Не стой столбом, подсоби, лучше, — шикнул на Ури.
Вдвоём, они выкатили из сарая ржавую механическую дрезину. Столь древнюю, что на фоне неё, провонявшая букетами нечистот, подземка показалась Еве новёхоньким метрополитеном.
— В прошлый раз жильцов этих тут не было, — как будто оправдываясь, Грэг кивнул в сторону светящихся "окон" вокзала, — хорошо хоть вагонетку нашу не откопали.
Вагонетка, к слову сказать, была необычной. Тягу ей обеспечивали два, вмонтированных в бока рамы велосипеда. Колёсами служили железнодорожные катки, на один из которых передавали усилие широкие педали. На центральной площадке имелось двухместное пассажирское сиденье. Обтянутое красным кожзамом (сохранившимся, кстати, лучше всего) оно сразу бросалось в глаза.