Безумная страсть
Шрифт:
«Наконец- то появилась реальная возможность сбежать от него», -лихорадочно соображала девушка. Она так спешила, что чуть не упала. У дверей гостиницы дорогу ей загородил солдат.
– Вы, должно быть, мисс Дженнингс, - вежливо, но без улыбки сказал он.
– Капитан Таггерт предупредил, что вы, возможно, захотите уйти, и строго наказал вас не отпускать. Он считает, что вам нельзя появляться ночью на улице без провожатых. Это небезопасно и не пристало леди.
Возмущенная Эйприл попыталась обойти ретивого стража.
– Извините, мисс Дженнингс.
– На этот раз в его голосе зазвучали
– Если вы будете упорствовать, мне придется препроводить вас наверх.
Эйприл попыталась скрыться за углом гостиницы, но солдат окликнул ее:
– Там тоже выставлена охрана, мэм. Почему бы вам не присоединиться к дамам и не выпить шампанского? Офицеры сейчас на собрании. Это, правда, несколько неожиданно, но, уверяю вас, очень важно.
– Ну тогда я, пожалуй, вернусь в номер, - сказала Эйприл, направляясь к лестнице.
– Этого я вам тоже не советую.
– Солдат явно наслаждался ситуацией.
– Капитан предпочитает, чтобы вы оставались с дамами. После собрания бал продолжится.
– Ну, а я предпочла бы не оставаться с дамами, - отрезала Эйприл, пересекая, пожалуй, более стремительно, чем полагалось бы настоящей леди, бальную залу и выходя на балкон.
Там, разумеется, тоже стоял часовой, но она заверила его, что просто решила подышать свежим воздухом.
– Я не собираюсь прыгать с балкона, можете не волноваться на этот счет.
Он кивнул и снова отошел к стене, однако продолжал сверлить Эйприл недоверчивым взглядом.
Мягкий ночной ветерок остудил ее пылающие щеки. Эйприл подошла к перилам и уцепилась за них дрожащими руками. Внизу, всего в каких-нибудь нескольких метрах, виднелся сад. Пронизанный лунным светом воздух был напоен сладким ароматом цветов.
– Мне бы очень хотелось, - обратилась Эйприл к часовому, - немного прогуляться по саду одной.
– Я не возражаю, - протянул он.
– У стен везде расставлены посты, и им дан приказ не спускать с вас глаз, мисс Дженнингс. Они - уж поверьте мне!
– сразу поймут, кто перед ними.
Эйприл стремительно обернулась к часовому и удивленно спросила:
– Почему вы думаете, что часовые меня узнают?
Солдат растянул губы в ленивой усмешке.
– Да потому, что капитан Таггерт предупредил нас: если самая красивая дама на балу попытается сбежать, то мы должны остановить ее. Вас ни с кем не спутаешь - на балу нет никого красивее вас!
Зашелестев широкой юбкой, Эйприл стремительно сбежала по ступеням. Оказавшись в саду, девушка с наслаждением вдохнула сладкий ночной воздух.
Как приятно хоть на минуту остаться одной! Двигаясь вдоль стены, она вскоре очутилась рядом с открытым окном, из которого доносились возбужденные голоса. Ей был слышен весь разговор.
– Извините, что отвлек вас от бала, - произнес властный голос.
– Только что прибыло долгожданное сообщение из штаба генерала Ли.
Эйприл жадно прислушивалась, делая вид, что любуется белоснежной магнолией. Затем, немного осмелев, осторожно заглянула внутрь. Теперь ей были хорошо видны все присутствующие - офицеры с сурово нахмуренными бровями. Среди них находился и Рэнс. Его губы сжимали тонкую сигару. Человек, который только что обратился к собравшимся - внушительный мужчина с седыми
– Нам и так было известно, - продолжал он, - что Потомакская армия разбила лагерь на северном берегу в верхнем течении реки Рапидан, близ местечка Калпеппер.
– Ну еще бы неизвестно!
– прервал полковника один из офицеров под одобрительный смех присутствующих.
– Они там стоят уже три года и за это время едва продвинулись на несколько миль к югу!
Полковник окинул собрание суровым взглядом, и неуместное веселье тут же улеглось.
– Итак, как я уже сказал, Потомакская армия вскоре двинется на юг и перейдет в атаку. Теперь, когда Линкольн назначил Гранта главнокомандующим всеми силами северян, действия последнего будут крайне агрессивными. Целью нападения станут наши вооруженные силы, а не города или стратегические пункты. Грант попытается как можно быстрее вывести наши армии из строя. Исходя из этого мы и должны строить нашу оборонительную тактику. Мы полагаем, что больше всего Гранта беспокоят две наши армии - те, которыми командуют Ли и Джо Джонстон.
Эйприл со своего наблюдательного пункта увидела, как полковник потянулся к бутылке и налил себе виски. Видно, ему предстояло сообщить нечто не слишком приятное, и он решил подкрепиться.
– Джентльмены, я с глубоким сожалением вынужден сообщить вам, что сегодня вечером Потомакская армия выступила в поход. Имея армию численностью в сто тысяч человек, Грант движется прямо на Ричмонд.
Раздались изумленные возгласы, но полковник, перекрывая шум, продолжал говорить:
– Тише, джентльмены! Это еще не все. Шерман идет в Джорджию, навстречу генералу Джонстону. Наши разведчики доложили, что Грант уже пересек Рапидан и тоже выступил в поход. Это сообщение мы получили только что. Теперь каждому из вас надлежит срочно вернуться в свою часть для получения дальнейших указаний.
Офицеры начали расходиться. Несколько человек задержались, чтобы побеседовать с полковником. Среди них был и Рэнс. Значит, еще есть время, прежде чем он вернется в зал.
Девушка почувствовала, как холодный страх сжимает ей сердце. Янки движутся на Ричмонд! Сумеют ли южане остановить их? И еще этот Шерман… Он приближается к Джорджии. Означает ли это, что в конце концов он вступит в Алабаму… атакует Монтгомери… может быть, разрушит Пайнхерст?… Эйприл еще сильнее, чем прежде, захотелось попасть домой. Конечно, она не сможет противостоять янки, но хотя бы будет там. Это все же лучше, чем ничего не делать! Не сидеть же здесь в ожидании армии Гранта…
Надо объяснить Рэнсу, что самым разумным будет отпустить ее. Сам он отправится на передовую. А что станет с нею? Не может же Рэнс до конца войны запереть ее в гостиничном номере!
Печальные известия распространились быстро. Часовому у дверей было уже не до шуток. Офицеры в сопровождении своих дам уже готовились покинуть бал. Веселая атмосфера, царившая здесь еще несколько минут назад, сменилась тревожным ожиданием и страхом.
Наконец, Эйприл увидела Рэнса, схватила его за руку и, глядя ему в глаза, задыхаясь, проговорила: