Безумно опасна
Шрифт:
— Это Боб, — сказал Лиам, убирая телефон от уха. — Из автомагазина. Я попросил его приехать и забрать твой мотоцикл.
Баба прикусила язык, чтобы не сорваться. Никто не трогал ее мотоцикл кроме нее. Чудо-Юдо тихо зарычал, и она чуть кивнула ему головой. Шериф хотел сделать как лучше, и она смогла бы вернуть его утром, когда бы полностью восстановилась. Или посреди ночи, если бы это ее сильно мучило.
Лиам продолжал, блаженно не ведая о том, как близок он был от того, чтобы получить собственный зад, поданный ему на блюде.
—
Он выдал ей широкую, белозубую улыбку, явно демонстрирующую как он горд собой.
Баба колебалась между раздражением, что он все организовал без ее разрешения и благодарностью, что ее мотоцикл не был так сильно поврежден, как ей сперва показалось. В конечном счёте, благодарность победила, и она выдавила из себя более или менее любезно:
— Спасибо. Ты можешь сказать Бобу чтобы он починил только металлические части; а о покраске я позабочусь сама. Не хочу оставаться без мотоцикла больше чем необходимо, — она ощущала, то пространство возле Эйрстрима, где обычно стоял мотоцикл, как пустую лунку от выпавшего зуба. — Скажи ему, что я заплачу двойную цену, если он поторопится.
Лиам приподнял бровь, но передал сообщение. Услышав ответ Боба, озадаченное выражение промелькнуло на его лице, и он задумчиво посмотрел на телефон, и затем дал отбой.
— Он сказал, что тебе не нужно платить двойную цену, но он был бы очень признателен, если бы ты приготовила травяной сбор от подагры для его отца. Они работают в одном гараже и, когда его подагра обостряется, старик становиться таким же ворчливым как медведь перед спячкой.
Лиам покачал головой.
— Он сказал, что кто-то рассказал ему о тебе, когда тот был в "У Берти" этим утром, и он в любом случае собирался с тобой встретиться.
Баба была польщена. Наверно это было неразумно, но она чувствовала себя лучше, что была способна расплачиваться своей работой. Когда она росла, все так и делалось. Предшествующей Бабе платили цыплятами гораздо чаще, чем монетами.
— Прекрасно, — сказала она, уже обдумывая, какие травы из имеющихся у нее она может использовать, а какие нужно будет поискать. — Я немедленно начну приготовление.
Лиам похлопал ее по ноге, заботливо избегая синяков, которые уже наливались фиолетовым и синим, и походили на сад из неожиданно распустившихся анютиных глазок.
— Не волнуйся о мотоцикле, — сказал он с симпатией в голосе. — Боб просто волшебник со всем, у чего есть колеса и мотор.
— Мне не нужен волшебник, — ответила Баба, закатывая глаза. Волшебники, как правило, ужасно надоедливые и всегда пахнут серой. Слишком много алхимии и мало времени, чтоб помыться. — Мне нужен просто механик.
— Что? — Лиам на секунду озадачился, а затем рассмеялся. — У тебя очень странное
Баба вся напряглась, пальцы сжали запотевшую бутылку пива. Одна холодная капля сбежала по руке и тихо упала на пол. Из-под шерстяного ковра под ее ногами, высунулась маленькая ящерица и поймала эту неожиданную влагу. И почему она находила его столь привлекательным? Все что он делал, это надоедал ей. Ну и еще перевязал ей раны и вывел ее из себя. Как это вообще возможно, что он заставлял ее чувствовать такое?
— Слушай, мы должны поговорить об этих вещах касательно Майи, — голос Лиама звучал резче, чем обычно из-за нежелания говорить. — Я не понимаю, почему ты так уверена, что она замешана в исчезновении всех этих детей. Большинство преступлений спровоцированы любовью, деньгами или местью — и что в данном случае подходит?
Он опустил голову, видимо желая услышать ее объяснение, и очевидно собираясь с ним не согласиться.
Баба попыталась придумать что-то, что имело бы для него смысл. Такое объяснение как: "Она использует магию, и я вполне уверена, что она пыталась убить меня с ее помощью," — не подойдет, думала она.
— Майя работает на Питера Каллахана, — произнесла Баба медленно, нащупывая направление. — Здесь замешаны большие деньги. И она сказала, что у него большое влияние в округе. У меня такое ощущение, что похищения связаны с одной или сразу двумя причинами.
Лиам обдумывал это около минуты.
— Ты намекаешь, что Майя крадет детей и продает их, чтобы получить деньги на бурильный проект Каллахана? Или отдаёт их людям, которым нужны маленькие дети для каких-то извращений, в обмен на какого-то рода влияние?
У него явно были сомнения, но он все равно рассматривал такую возможность, в стиле законника, который не желает исключать любую версию, даже самую немыслимую.
— Есть очень много богатых людей, связанных с нефтегазовой индустрией за границей. Ты думаешь, они переправляют детей из страны? Это объяснило бы, почему нигде нет ни следа.
Потом он покачал головой.
— Нет, невозможно. Это слишком похоже на мыльную оперу, — на Бабин озадаченный взгляд, он добавил: — Слишком надуманно. Питер Каллахан много вложил в продвижение этого фрекинга — он твердо намерен заработать миллионы на этом, если все пойдет по плану — но мне представляется мало вероятным, что он будет делать что-то столь радикальное.
Он постучал пальцем по пустой бутылке, прежде чем поставить ее возле аптечки, и сказал слегка приглушенно:
— Питер Каллахан, может быть и сукин сын, но у него самого есть маленький сын. Я не могу поверить, что он стал бы заниматься продажей детей из-за каких-то извращенных деловых преимуществ.
Баба тоже надеялась, что она неправа, но у нее было меньше веры в человечество, чем у него. И все же, если это было именно то, что происходит, конечно, они будут действовать очень осторожно.