Безумные дамочки

Элберт Джойс

Лу слабо улыбнулась и ответила:

— Да, это я их познакомила. Надеюсь, ничего страшного не произошло?

— Сейчас расскажу, — сказала Симона, ухватившись за нить разговора. — После ссоры он не отвечал по телефону, так что перед приходом сюда я зашла к нему в мастерскую уговорить его пойти со мной. Он писал Денниса Моргана и Джоан Лесли и хотя впустил меня, но разговаривать не стал. Я умоляла его перестать дуться. Сказала, что он хорошо развлечется, мы вкусно поедим, все что-то принесут. И даже показала ему пирожные, которые испек доктор Хокер.

Видно, что-то в пирожных разозлило его, потому что он вдруг схватил их и грохнул на заляпанный краской пол. Бедный доктор Хокер! Он так старался. В них был даже алтей.

— Не говоря уже о ногтях, — сказала Анита, но на нее никто не обратил внимания.

— Когда я это увидела, то взбесилась. Я выскочила, захлопнула за собой дверь и пошла по лестнице. И тут меня озарила блестящая мысль. Я вернулась, сняла платье и сожгла его перед дверью Стива.

— Что ты сделала? — хором вскричали все трое.

— Да мне этого платья не жалко, вот я и решила, что маленький пожар послужит уроком Стиву за то, что он уничтожил работу доктора Хокера. — Симона повернулась к Лу. — Вот почему я сижу в одних чулках.

Фингерхуд печально покачал головой.

— Почему я связываюсь со всеми сумасшедшими дамочками? — произнес он в пространство.

И тут сразу же начали прибывать остальные гости.

Сначала пришел Джек Бейли в костюме от Кардена, который он купил в Мадриде. Он выглядит лучше, чем обычно, отметила Анита. Здоровый, уверенный в себе, хозяин жизни. Его привлекательность поразила ее еще больше, чем во время первой встречи, и она почувствовала, что так будет всегда. В нем был какой-то магнетизм. Он как бы обещал что-то своей улыбкой, какое-то обещание таилось и в глубоко посаженных глазах, нечто, чего он никогда не выполнит. Забота о себе всегда вытеснит заботу о любом другом человеке, и Анита знала, что должна быть счастлива, что между ними все кончено. Она даже была благодарна Джеку за то, как он порвал с ней, потому что освободил дорогу своему преемнику, Роберту Фингерхуду, который гораздо лучше, чем Джек.

Анита с нежностью повернулась к Роберту и увидела, что он поглощен ногами Лу Маррон, верх которых закрывало золотое трико, выступавшее из-под кожаного платья. Ноги у Лу были не лучшей частью ее тела, и Анита не могла понять, почему Роберт так ими заинтересовался. Ее охватил страх, когда вспомнила о Симоне и Беверли, ее предшественницах. Она скоро присоединится к этому строю? Анита с облегчением заметила, что Лу не видит, с каким интересом Роберт разглядывает ее, продолжая разговаривать с Джеком. Шесть месяцев тому назад Анита была бы в ужасе от этого. Неужели нет ничего постоянного?

— Я рада, что вам понравилась эта серия, — говорила Лу Джеку. — Я ее писала с удовольствием. Люди в авиации — странные люди.

Джек выдал одну из лучших своих ухмылок в духе Гари Купера.

— Вы еще не знаете, насколько странные.

— А все остальные люди?

— Тоже. Чем лучше узнаешь человека, тем более непонятным он становится.

— А почему? —

спросила Лу.

— Открываются новые грани. Которых раньше не замечал. Человек становится многоцветным, а не черно-белым, как ты думал сначала.

— Вы считаете, что это справедливо по отношению ко всякому?

— Всякого стоит узнать, — снова хохотнул Джек.

Анита восприняла последние слова как скрытое оскорбление. Из-за того, что Джек бросил ее? Потому что недостаточно многокрасочна? Ей раньше не приходило в голову, что она просто доказывает его теорию узнавания других людей. Как же мало она его знала! Постель, в конце концов, не лучший способ узнать друг друга. За две минуты Лу узнала больше о Джеке Бейли, чем она почти за два года.

— Где эта безумная пиписка?!

Все подняли взгляд на человека в джинсах и в заляпанной краской футболке с номером «41» на спине, который вломился в комнату.

— Стив! — вскочила Симона. — Тебе плохо?

Никто не успел пошевелиться, как он ударил Симону так, что она приземлилась на одну из шкур ягуара, попав головой в колено Фингерхуда.

— Два года работы над кинозвездами сороковых годов из-за тебе исчезли в пламени! — заревел Стив Омаха. — Два года работы превратились в пепел! Лучше лежи на полу, иначе я сломаю тебе шею.

Фингерхуд снял голову Симоны с колена и представился Стиву.

— Мне жаль ваши картины, — сказал он, — но я не позволю бить женщин в своей квартире. Так что или присоединяйтесь к нам, или выметайтесь.

— Не смей так разговаривать со Стивом! — закричала Симона, потирая ушибленную щеку. — Ты не знаешь, что я наделала. Я разбила его жизнь!

— Значит, ты Роберт Фингерхуд? — спросил Стив. — Давно хочу встретиться. Симона немного рассказывала о тебе. Ты то дерьмо, из-за которого она чуть не покончила с собой.

— Это не совсем моя вина… — начал Роберт и замолчал, потому что двумя быстрыми ударами Стив уложил его на пол.

— Кто еще хочет? — осведомился Стив.

Джек Бейли встал.

— Если я сломаю руку, то не смогу летать. Если я не смогу летать, мне не будут платить. Если мне не убудут платить, я рассержусь. Плевать на это. Все мы потеряли здоровые инстинкты.

И он вмазал Стиву по носу так, что потекла кровь. Анита быстро встала между ними.

— Пожалуйста, — умоляла она. — Немедленно прекратите это безобразие. Это варварство. Давайте выпьем шампанского и успокоимся.

— Хорошая мысль, — заметил с пола Фингерхуд. — Ты не откроешь бутылку?

— Обожаю шампанское, — сказал Джек Стиву. — А ты?

— Я тоже. — Он достал носовой платок из брюк и прижал к кровоточащему носу. — Я ведь тоже не люблю насилия.

— Это точно, — сказала Анита. — «Нью Рипаблик», это точно.

Когда она вернулась из кухни с шампанским, Стив Омаха громко рыдал, закрыв лицо ладонями, а все его успокаивали, все, кроме Симоны, которая сама плакала.

— Я не хотела сжечь твою мастерскую, — причитала она. — Прости меня. Пожалуйста.