Безумные дни
Шрифт:
Борух отпрянул от стекла, сделав шаг в глубину комнаты.
— Собаку, иначе не уйдём, — тихо сказал он Ольге.
— Беру, — ответила она, поднимая к глазам прицел винтовки.
— Жди, жди, жди… — давай!
Военные (или кто там они были) разделились — четверо, держа оружие наизготовку, вошли в дверь, на улице остался один с собакой, и тот, что сидел за рулем. Ольга что-то крутнула на своей винтовке, и выстрел вместо звонкого хлопка кнута прозвучал, как тихий щелчок пальцами. В стекле балкона осталась круглая дырочка, собака ткнулась мордой в брусчатку. Щёлк! — Схватился за шею и осел стоявший рядом человек. Щёлк! — подхватившийся было
— Пошли! — рявкнул майор и, выбив ногами остатки стекла, повис на руках на краю балкона и спрыгнул вниз. Артём, стараясь не думать о высоте, проделал тот же трюк — мостовая довольно чувствительно ударила по пяткам, но обошлось. Ольга проделала этот трюк изящно, как кошка, почти не коснувшись руками ограждения, и сразу навела винтовку на дверь гостиницы. Она осталась без стекол, висела на одной петле, из прихожей шел дым.
Артём даже не сразу понял, что по ним стреляют — звук был такой, как будто рвали прочную ткань, или кто-то попытался ломом остановить огромную шестерню. Остатки дверей гостиницы брызнули наружу, противоположная им стена дома взорвалась осколками кирпича и клубами штукатурки. Борух уже катился, упав на брусчатку, под защиту каменной тумбы, Ольга, стремительно проносясь мимо, дёрнула за лямку рюкзака застывшего, как столб, Артёма.
Уходя из-под обстрела, Борух на локтях и коленях развил такую скорость, что Артём его бы и бегом не догнал, так что вторая очередь тоже бессмысленно вспорола стену над его головой, несколько пуль прошили вздрогнувшую машину насквозь. Майор, развернувшись, пустил длинную очередь в дверной проем, не столько в надежде попасть, сколько отпугивая стрелка и, уже сворачивая за угол, закинул гранату в автомобиль.
— Бегом, бегом, — прохрипел он, выплевывая пыль и строительный мусор. Обстрел превратил его в подобие неудачливого штукатура. За углом грохнула граната.
Они успели пробежать пару кварталов, прежде чем Ольга крикнула «Воздух!». Борух каменным плечом втолкнул Артёма под арку подъезда и запрыгнул туда же сам. Все трое прижались к запертой двери, пытаясь отдышаться.
— Что-то летит, — пояснила Ольга.
Артём осторожно выглянул из-под каменного козырька — над перспективой уходящей вдаль улицы неспешно перемещалась четырехугольная платформа с винтами по углам. Тихо стрекотали пропеллеры, летательное средство двигалось размашистым зигзагом, прочёсывая улицы.
— Опять эти черти, — с досадой сказал Борух.
— Ссадить его? — спросила Ольга, провожая платформу стволом винтовки.
— Только в крайнем случае! — не поддержал ее майор. — Наша задача — свалить отсюда, а не в войнушку играть. Чёрт его знает, сколько их тут…
— Они нас с воздуха моментально засекут…
— У меня есть идея! — сказал Артём, внимательно рассматривавший улицу и стоящие на ней дома.
Все посмотрели на него, как показалось Артёму, с некоторым скепсисом. Ну да ему это всегда было пофиг.
— Видите, улица идёт в нужном нам направлении, дома стоят сплошняком, без зазоров…
— И? — поторопила его Ольга.
— Пойдём
— Отлично! — поддержал его Борух. — Только как мы пройдём… Ах, ну да! УИн же!
— Именно! — кивнул Артём и достал из чехла инструмент. Тонкий синий лучик пробежался в районе замка, и массивная деревянная дверь открылась. На пол, звякнув, упали запорные штыри.
Борух движением ноги отправил их внутрь, закрыл дверь и сказал:
— Идите потихоньку, я за вами. Поставлю предпоследнюю МОН-ку 10 — на случай, если опять по следам придут.
Артём с Ольгой пошли по длинному тёмному коридору, подсвечивая себе дорогу фонариками. Небольшой многоквартирный дом — в коридор выходят одинаковые двери из дерева, пол застелен пыльным ковром, по стенам рожки-светильники из стекла и бронзы — естественно, не работающие. Артём толкнул пару дверей, но они оказались заперты, а вскрывать их вроде как бы и незачем. Облицованный деревянными панелями понизу и обклеенный весёленькими обойчиками в цветочек вверху коридор окончился глухой торцевой стеной.
10
Мина МОН-50 противопехотная осколочная, направленного поражения.
— Скорее всего, это она, — показала на стену Ольга.
Артём вытащил УИн, настроил на самый длинный луч — острый треугольник синего света вытянулся сантиметров на тридцать, — и провёл, вплотную приставив торец инструмента к стене, нечто вроде контуров узкой двери.
— Готово? — спросил подошедший Борух. — Навались!
Они с Артёмом налегли плечами на вырезанный прямоугольник, из прорези посыпалась мелкая пыль, и кусок стены сдвинулся в темноту следующего дома.
— Еле хватило глубины реза… — сказал Артём, рассматривая неестественно гладкий срез кирпичной кладки. — Стены тут толстые…
Они вошли в большой зал, представляющий собой то ли большую гостиную, то ли маленький клуб. Камин, кожаные кресла и диваны, низкие столики возле них — на некоторых до сих пор стоят пыльные бокалы с осадком на дне.
— Тут бы в баре пошарить… — мечтательно сказал майор. — Да жаль, некогда…
Они прошли большую библиотеку, где на высоких, под потолок, стеллажах сотни массивных, с красивыми корешками томов. Артём залюбовался этой роскошью, но надписи на них совершенно непонятны. За ней помещение, где стоит длинный стол с множеством стульев — не то пиршественная зала, не то комната для совещаний. За ней — короткий коридор и небольшая комнатка, где вёдра, швабры и полки с какой-то химией. Именно её стена оказалась последней в этом доме. Артём быстро пробежал лучом контур, они поднажали — но прямоугольник стены, сдвинувшись, во что-то уперся и застрял намертво.
— И что теперь? — раздраженно спросила Ольга.
— Сейчас, погоди, — Артём начал быстро двигать лучом под углом к стене, как бы нарезая кусок неровными клиньями, Борух, сообразивший, что он делает, оттаскивал части наструганной как пирог кирпичной кладки в сторону. Подрезанный с краев прямоугольник неожиданно с грохотом провалился куда-то вниз.
— Вот оно что… — Борух засунулся в проем и посветил фонариком. — Дома не вплотную стоят, зазор между ними. Закрыли с двух сторон, да так и оставили… А упирался он вот во что…