Безумный мафиози
Шрифт:
– Она женщина, а не мужчина, — добавил Массимо, как будто я нуждался в этом напоминании. – У них нет такой силы, как у нас.
Мне захотелось рассмеяться. Если бы он был тем, кому пришлось возиться с Джиа в клетке, он бы не сказал, что она слабая.
– Она сильная, —прорычал я. – И я дам ей все, что ей нужно.
Хотя это звучало как грязное сексуальное обещание, я имел в виду предметы первой необходимости.
Она не получит ничего, кроме того, что дам я. Я позволю ей есть с моей руки, но только после того, как она будет умолять
Вито нахмурился.
– А если ты занят?
Я наклонился и прорычал:
– Почему ты меня подталкиваешь к этому? Надеешься, что я позволю тебе самому ухаживать за ней?
– Нет, но ты ведешь себя очень странно. Как будто ревнуешь.
– Отвали. Я пытаюсь отомстить.
– Правда?
Сжав кулак, я ударил им в стену. Боль пронзила мою руку, и я приветствовал ее, используя для разжигания гнева.
– Это не твоя гребаная забота. Вы оба прекратите меня допрашивать!
Вито не отступил, именно поэтому он и был моим консильери.
– Это моя забота, и Массимо тоже. Мы будем страдать от последствий, когда
Раваццани узнает о том, что ты сделал. Cristo santo– Святой Христос. Мы прожили с тобой на этой яхте четыре года. Мы имеем право знать твои планы.
Insieme siamo piu forti.
Вместе мы сильнее.
Когда я отдышался и успокоился, я понял, что они были правы, хотя я не хотел признавать это.
– Отлично. Я попрошу Сесилию присмотреть за ней.
Вито погладил свою челюсть, это был сигнал, когда он собирался сказать что-то, что, как он знал, мне не понравится.
– Ты же не собираешься принуждать ее?
Я не мог поверить, что он снова спрашивает об этом. Я помнил крики матери, слышал, как она умоляла отца остановиться. Только он никогда этого не делал. На следующий день он исчезал, а она оставалась в постели, вся в синяках и болячках, говоря нам, что она «заболела». Но я знала правду.
И мой брат тоже это знал. Я посмотрел на Вито.
– Если бы даже мысль о том, чтобы воткнуть в нее свой член, не приводила бы меня в тошноту, думаешь, я бы сделал это?
– Нет, но ведь ты взял ее одежду.
– Поскольку это то, как он поступил со мной. Я буду переживать каждый из своих кошмаров на Джии Манчини, и вам двоим лучше не пытаться остановить меня.
Оттолкнув их обоих, я направился к нижним палубам, где обычно можно было найти членов экипажа. Сесилия, вдова консильери моего отца, была экономкой на яхте, в ее подчинении находились две горничные и кухонный персонал. После смерти мужа она попросилась на эту работу, сказав, как сильно ей хочется поплавать по открытой воде. Платил я ей хорошо, и она была очень предана Д'Агостино, в частности мне, так что забота о Джии не была проблемой. Сесилия будет следовать моим инструкциям до мелочей.
Любые попытки Джии добиться сочувствия или помощи Сесилии потерпели бы крах.
?
Джиа
Несмотря на то, что камеры, несомненно, следили за каждым моим движением, я занималась йогой и растяжкой, затем отжималась и приседала. Если Д'Агостино думал, что ограничение свободы ослабит меня, я была полна решимости доказать, что он ошибается. Я должна была оставаться в форме и быть готовой. Мне нужна была лишь одна маленькая возможность сбежать, и я ею воспользуюсь.
Будь это даже прыжок за борт.
Мне нечего было терять. Весь мир считал меня мертвой. Если я утону, это будет лучше, чем оказаться во власти Энцо Д'Агостино. Одному Богу было известно, что именно за ужасы задумал для меня этот псих.
Тянулись часы, и мне захотелось пить.
– Мне нужна вода, — в десятый раз кричала я, размахивая руками. Я не могла видеть камеры, но не могло быть и речи о том, чтобы не следить за мной. У Фаусто в замке была целая комната, отведенная под охрану, и Энцо наверняка был таким же.
Параноидальные мафиози, ублюдки.
– Вода, Энцо! Алло!
Совсем скоро мой мочевой пузырь присоединился к веселью, и мне отчаянно захотелось в туалет. Моя кожа пылала от негодования и ярости. Я что, должна была мочиться в этой чертовой клетке? Уф.
Как раз когда я думала, что взорвусь, я услышала за дверью звук ключей.
Вошел Энцо, выглядевший посвежевшим и хорошо выпившим, что заставило меня возненавидеть его еще больше. Я прислонилась к решетке, чтобы посмотреть на него.
– Вовремя ты, stronzo– ублюдок!
За ним в комнату вошла пожилая женщина. Ее белые волосы были собраны в пучок, а на ней было хлопковое платье с цветочным принтом - из тех, что делают всех женщин грушевидными, независимо от типа фигуры. Не понимая, что она делает в компании с Д'Агостино, я не могла понять, что она делает, но в данный момент у меня были проблемы поважнее.
– Мне срочно нужна вода и ванная.
Он засунул руки в карманы джинсов, небольшая улыбка искривила его губы. – Это не отель, Джианна. Если тебе что-то нужно, ты должна вежливо попросить меня.
О, этот сукин сын.
– Если ты не хочешь, чтобы я пописала в этой клетке, тебе лучше отвести меня в ванную.
– Тогда мочись в своей клетке. Никто не будет убирать за тобой, и ты будешь вынуждена оставаться в своей собственной грязи. Как и я.
– Ты чудовище.
– Мне так говорили. Это Сесилия. Когда ты станешь хорошей девочкой, я позволю Сесилии водить тебя в ванную и кормить. Готова ли ты попросить меня по-хорошему?
Я глубоко вдохнула и задержала дыхание, пока мои легкие не загорелись. Я не хотела играть с ним в эту игру. Я хотела, чтобы он отпустил меня. Но он бы точно уморил меня голодом и дал бы мне умереть от обезвоживания, если бы я этого не сделала.