Безупречный элемент
Шрифт:
Он резко развернулся, навис над женой и впился в ее губы долгим поцелуем. Неохотно прервав его, проговорил:
— Как ты смотришь на то, чтобы немедленно предпринять попытку сотворить еще одного малыша?
— Сотворить? — воскликнула Фреда, дрожа от разливавшегося в теле возбуждения.
— Да, сотворить. Каждая жизнь — бесценное творение. Ты и я это знаем лучше многих.
— Я только за. Для меня бесценно все, что связано с тобой.
***
Не все, что существует в нашем мире соотнесено с ним настолько, что способно воплощаться в понятную и привычную
Иногда, в той области, где соприкасаются две из множества существующих реальностей, происходит словно бы остановка некоего движения. В этой точке можно затормозить на время, выйти, как на полустанке, и прогуляться по миру, к которому уже не принадлежишь.
Задержаться ненадолго, а потом снова отправиться туда, где отныне твое место.
— На твоем лице всегда эта дурацкая ухмылка, когда мы приходим сюда, — сказала юная женщина, ласково толкая в бок своего спутника — высокого блондина с голубыми глазами.
— Ну, уж прости, то сих пор не верю, что, пройдя через все, через что мне довелось пройти, в итоге я стал… кхм, дедом, — ответил Лео.
— Я вижу, как ты расплываешься в клоунской улыбке, когда видишь малышку и слышишь, как ее называют, — не удержалась Мэдди.
— Её же назвали в мою честь. Это, черт возьми, приятно.
— Фреду тоже при рождении назвали в твою честь. Что уж говорить, ты можешь произвести впечатление, — вздохнула она. — Не удивлюсь, если и Эйвин назовет своего сына Леонаром.
— Но они не видятся с Фредой и на сговор это не похоже, — заметил Лео. — Больше похоже, что у твоих детей просто отсутствует фантазия.
— А для этого им и не надо фантазировать и тем более договариваться, — уверенно заявила Мэдисон. — Они просто хотят помнить тебя.
— Нас. Помнить нас, — поправил он ее. — И Тайлера.
— Да, и Тайлера, — тихо согласилась Мэдди.
На миг их объединила тишина, наполненная общими воспоминаниями.
— Я — мать Фреды и Эйвина, и со мной они прожили в детстве почти пять лет, — снова заговорила Мэдисон. — Потом забыли. Прошло время, наступили эти странные события. Эйвин так ни разу и не увидел меня, а Фреда немного пообщалась только как с призрачным видением. Ты же нашел их и успел провести с ними какое-то время. Немного, но достаточно, чтобы они захотели назвать своих детей в твою честь.
— И что ты хочешь этим сказать? — вскинул бровь Лео.
— А то, что я в тебе не ошиблась, — она привстала на цыпочки и обняла его за шею.
— А я не ошибся в тебе, — ответил он, притягивая ее к себе и приподнимая. Их лица были сейчас на одном уровне, они смотрели глаза в глаза и словно не могли поверить в то, что видят друг друга.
— Как же все повернулось… — задумчиво проговорила Мэдди.
Она взглянула в лицо своего спутника, горя желанием постоянно прикасаться к нему, будто все еще не веря, что может это делать. После всего, после стольких лет пребывания НИГДЕ…
— Повернулось
Вечно юная женщина улыбнулась, проводя пальчиками по мягким губам любимого. Она наблюдала, как эти губы двигаются, когда он говорит с ней.
— Но ведь сработало… — прошептала она. — Я рискнула. И не зря.
— А я поддался. И тоже не зря, — ухмыльнулся Лео.
Мэдисон улыбнулась и еще крепче сцепила руки вокруг его шеи.
— Я вижу, как тебе хочется показаться, открыть наше присутствие, дать понять, что мы всегда рядом, — сказал Лео, рассматривая лицо любимой женщины. — Так в чем дело? Мы же можем это устроить в любой момент.
Мэдисон поцеловала его, теснее приникла к большому телу. Лео замер, чувствуя, как она чуть изогнулось в его руках, в волнующем гибком движении подалась вверх, стройные ноги приподнялись и обвили его талию, соединяя их тела плотнее и ближе.
— Можем, но этот момент еще не пришел. Ни Фреда, ни Эйвин не готовы. Пусть привыкнут к изменениям, которые с ними произошли, — вздохнула она. — Тем более, они не знают всего. А ведь их еще ждут немалые потрясения. Вот когда они будут нуждаться в том, чтобы мы были рядом, тогда и откроем наше присутствие.
— Ты стала такая правильная и сдержанная, — оскалился Лео, хитро прищуривая яркие глаза, отчего сразу стал похож на того самого неотразимо нахального пацана-вампира, которого Мэдди когда-то заманила в свою жизнь. — Слава Богу, твоя правильность и сдержанность проявляются не во всем. Даже со всеми теми заморочками, через которые нас протащило, как через угольное ушко, ты все та же Мэдди Саттон, ненормальная, чокнутая, чувственная, страстная. И ты реагируешь на мои прикосновения так, что я теряю разум и хочу утонуть в тебе.
Большие руки чуть сжали округлую попку женщины, прижимая податливое тело к себе теснее. Рты соприкоснулись, неспешно творя сплетение поцелуев. Они снова и снова пробовали друг друга, используя данный им второй шанс, наверстывая упущенное время, знакомясь и узнавая заново.
И убеждаясь, что все сделано правильно.
— Лео… — прошептала Мэдди, глядя на своего мужчину. — Ты хоть понимаешь, что вообще произошло?
— Ты о чем? — он приподнял золотистые брови.
— О том, что я поймала тебя. Мы поймали тебя.
— Кто это «мы»? — он нахмурился, но губы его улыбались.
— Мы — это женщины моей семьи. Глория. Потом я. Потом Фреда. И снова я. Тебе было просто не отвертеться, — она медленно и нежно провела губами по его приоткрытым, влажным от поцелуев губам, теплым и живым. Запустила руки в его длинные волосы, снова притянула к себе и поцеловала. Он держал ее хрупкое тело, словно боялся, что она опять исчезнет, разлетевшись в пространстве тем самым эфемерным прахом…
Но знал — ничего такого больше не произойдет. Никогда.