Безжалостная нота
Шрифт:
Ее глаза зацепились за что-то вдалеке, а затем расширились и заговорили о половине ее лица.
— О мой Гуччи. — Хнычет Пэрис.
Любопытствуя, я оборачиваюсь и чуть не захлебываюсь собственной слюной.
Короли идут по коридору, словно звезды модного показа. Финн в дальнем конце — совершенно сухой, а Сол и Зейн промокшие до костей, демонстрируя свои аппетитные грудные мышцы через прозрачные рубашки на пуговицах.
Но при всей их мокрощелковости мое внимание привлекают не они.
Это
У него длинные худые конечности и золотистая кожа... и он голый.
Мой взгляд скользит по его мускулистому каркасу, блестящим плечам, прорезям на прессе и восхитительной V-линии под плавками, прежде чем я захлопываю рот и поднимаю глаза к потолку.
В зале начинается столпотворение, когда другие люди начинают замечать торжественный вход Королей. Воздух озаряется визгами, за которыми следуют скандальные вздохи и крики восторга.
Девушки в шоке закрывают рты. Лица краснеют от стеснения и волнения. Хихиканье накатывает как цунами.
Даже парни реагируют дико. Некоторые покатываются со смеху. Другие достают свои мобильные телефоны, чтобы запечатлеть момент.
Я отступаю назад, чувствуя, как мое лицо становится горячим. Мое сердце бьется престиссимо; наверное, я не смогла бы заставить свои пальцы выдержать такой темп.
Не в силах сдержаться, я снова бросаю взгляд на Датча. Всклокоченные пряди светлых волос закрывают его лоб, вода капает на прямой нос и полные розовые губы. Он весь промок и блестит, словно модель нижнего белья из чувственной, едва ли законной телевизионной рекламы.
Взгляд монстра падает на меня, и я чувствую себя так, словно кто-то прилепил к моему телу фейерверк, а затем устроил взрыв.
Воспоминания о нашем поцелуе проносятся в моей голове, вызывая взрыв другого рода.
Одно дело — чувствовать силу и мощь Датча, вжимающуюся в меня.
Но совсем другое дело — видеть на свету все эти мускулы и жилистую плоть.
Черт побери, он опьяняющий.
Мое дыхание становится все тоньше и тоньше.
Я пытаюсь взять себя в руки и вспомнить, зачем я затеяла этот план.
Когда я услышала, что короли захватили бассейн, идея украсть одежду Датча пришла ко мне как подарок с небес.
Он назвал меня шлюхой.
Нет, даже хуже.
Он сказал, что я недостаточно хороша, чтобы быть его шлюхой.
Как будто я когда-нибудь захочу такого положения.
Заставить его пройти позорный путь казалось уместным и совершенно идеальным в тот момент. Но мой план дал обратный результат. Я не ожидала, что его тело будет создано, как чертова скульптура. И я не ожидала, что он с такой легкостью будет владеть своей обнаженной красотой.
Он совершенно не стесняется внимания и даже останавливается, чтобы сфотографироваться с девушками, которые просят селфи. Может, у меня и нет приложения Джинкс, но я точно знаю, что эта история будет
Датч заканчивает с селфи и отказывает другим людям, которые просят сфотографироваться. Его глаза ищут мои, и я стараюсь не убежать. Мне требуется огромная сила воли, чтобы оставаться на месте, пока он подходит все ближе и ближе.
Пэрис причесывается и подкрашивает губы рядом со мной. Она опускает верхнюю часть своей черлидерской формы, чтобы обнажилось большее декольте, и делает шаг к Датчу.
Нацепив широкую улыбку, она выпячивает грудь.
— Эй...
Он проходит мимо нее.
Покрасневшее лицо Пэрис было бы чистым золотом, если бы меня не преследовал сам Князь Тьмы.
Я отступаю назад и обдумываю план побега, но уже слишком поздно. Датч кладет руку на шкафчик над моей головой, отчего его мышцы перекатываются и сокращаются. Татуировки, обвивающие его крепкие плечи и запястья, вблизи кажутся еще более удивительными. Линия безупречна. Искусство безупречно. Повсюду твердые мышцы и идеальные линии.
Когда он наклоняется ко мне, в груди нарастает давление. Так близко, что почти невозможно не смотреть на его едва скрытые причиндалы. Под кожей поднимается жар, и я точно знаю, что мое лицо пылает, как при лихорадке.
Взгляд Датча устремлен на меня, а мой скользит по его толстой шее, покрытой мускулами, к плечам и груди.
— Если бы ты хотела увидеть меня голым, то могла бы просто попросить. — Насмехается Датч.
Его тон легкий, но я ни на секунду не думаю, что он забавляется со мной. Под этими словами скрывается резкий, стальной тон.
Я наклоняю голову, как можно более невинно. — Где твоя одежда, Датч?
— Я как раз собирался спросить тебя об этом.
Его тон становится жестким.
Я вздрагиваю от жара его тела и напряжения между нами.
Почему-то тот факт, что сотни глаз смотрят на этот нелепый обмен, лишь слегка пронзает мой мозг.
Гнев, который я почувствовала, когда он выгнал меня из театра сегодня, утих. Мой мозг сломан. И только горячее тело Датча сбивает сигналы.
— Зачем мне твоя одежда? — Спрашиваю я мягким, озадаченным голосом. Если все слушают, это не значит, что все должны услышать. — Это было бы незрело с моей стороны. — Я наклоняю голову. — Так же незрело, как целовать кого-то, а потом называть ее шлюхой.
Его грудь вздымается от гнева, и его глаза отражают его. Внезапное сжатие его челюсти демонстрирует поэтическую симметрию его лица, и у меня перехватывает дыхание, и я выхожу из себя.
— Разве я похож на человека, с которым можно шутить, Брамс?
Датч оскалился. Великолепный зверь, готовый уничтожить меня.
Я не позволю ему добиться успеха.
— Кто сказал, что это сделала я? У тебя есть доказательства?
Он скрипит зубами.
— Хотя, должна сказать, — указываю я взглядом на плавки, — я немного разочарована.