Безжалостная нота
Шрифт:
Я не замечаю, как слегка сжимается его челюсть, когда он спрашивает.
— Ты не отвечаешь ни на один из моих вопросов и ждешь, что я отвечу на твои?
Он откидывает голову назад. — Что ты хочешь знать?
— Почему ты хотел, чтобы я уехала из Redwood.
Он поджимает губы.
— Перед летними каникулами мы пробрались в школу и попались, когда пытались что-то украсть. Сол взял вину на себя. Сразу после этого мы уехали на гастроли. Мы бросили его. — Его глаза опускаются к земле. — Когда мы
— Мне. — Шепчу я, осознание этого перехватывает дыхание.
— Сол не должен был покидать Redwood. Нам нужно было вернуть его туда, где ему самое место, но для этого сначала нужно было избавиться от тебя.
В этом есть смысл. Их настойчивость. Их жестокость. С моей стороны это была лишь пытка, но Датч пошел на все ради друга.
— Ты мог бы рассказать мне. Когда Сол вернулся, ты мог бы прояснить ситуацию.
— И тогда все было бы прощено?
Мои руки взрываются в воздухе.
— Конечно, нет! То, что ты сделал, все равно было ужасно. Ты разрушил карьеру мистера Маллиза. Ты превратил мою жизнь в ад.
— Именно так. Говорить тебе было бы бесполезно. Я лучше покажу тебе, что я чувствую.
— Как?
Он продолжает улыбаться той самой улыбкой, которая проникает мне под кожу. Мои пальцы впиваются в футболку так сильно, что я уверена, что это оставит неизгладимую морщину.
Датч смотрит на меня горячим и тяжёлым взглядом, который заставляет меня чувствовать, что он прикасается ко мне, хотя он и пальцем не пошевелил.
Какая-то часть меня жаждет, чтобы он пронзил это дурацкое напряжение, но другая часть меня боится.
Боится, что не справится, если он это сделает.
Не говоря ни слова, Датч лезет в карман своей толстовки, достает бархатную коробочку и бросает ее рядом с ножом у моей ноги.
У меня перехватывает дыхание, когда я тянусь вниз, беру ее и поднимаю крышку.
Там лежит настоящий чертов бриллиант.
42.
КАДЕНС
— Что это, черт возьми, должно быть? — Выкрикиваю я, вздрагивая от света, который бриллиант бросает мне в лицо.
— Наручники. — Говорит Датч, и в одно мгновение ярость и вожделение, которые я испытываю к Датчу Кроссу, выходят на первый план.
Секс для меня имеет большое значение, раз уж мне удалось так долго обходиться без него, но, так или иначе, по сравнению с браком...
Мои глаза резко сужаются и устремляются на него.
Датч ничуть не выглядит взволнованным.
— Раздевайся, Кейди.
Мои ноздри раздуваются.
— Ты хочешь связать себя со мной законными узами? В восемнадцать лет? Ты с ума сошел?
— Начни с трусиков.
Он все еще сидит так далеко от меня. Ни одной поднятой
Разрушительный, дикий, но такой чертовски потрясающий.
Мои глаза опускаются к его губам, и я не уверена, пьян ли он, или под кайфом, или, может быть, ему поменяли тело.
— Неужели я наконец-то приручил твой острый рот, Брамс? — Он откидывается назад. — У тебя нет раздражающих ответных реплик?
Я издаю разочарованный звук под своим дыханием. Не потому, что он сумасшедший, раз предлагает жениться. Не потому, что я злюсь, что он ворвался в дом. И даже не из-за несправедливости того, что Датч ворвался в мою жизнь и снова пытается меня контролировать.
А потому что я хочу этого. Я хочу его. И мне становится чертовски трудно отрицать, что я хочу его с того самого момента, как наши глаза встретились за кулисами.
Он был прекрасен тогда, когда я еще не знала, насколько сильно он испортит мою жизнь. После того как он повесил мишень на мою спину и все стало еще хуже, он все равно был прекрасен.
Но теперь...
Теперь он впился в меня по самые уши.
Мое тело начинает дрожать. Я думаю о записке, которую нашла, и о том, что это значит для меня, для Вай. Как это изменит мою жизнь.
Надвигается буря.
И, возможно, это мой последний шанс принимать неверные решения, делать то, что я хочу, невзирая на последствия, прежде чем каждое мое действие начнет становиться вопросом жизни и смерти.
Я смотрю на Датча, мое дыхание тяжело и быстро сбивается в тишине.
Две истины поразили меня с неумолимой ясностью.
Я была рада, что сегодня на кухне был именно он.
И я не хочу, чтобы он уходил.
Тихо вздохнув, я запустила пальцы в пояс колготок, не забыв прихватить и нижнее белье. Не сводя с него глаз, я стягиваю их оба с ног.
— Выйди из них. — Говорит Датч.
Его улыбка исчезает, а уголок губ хмурится.
Моя сила воли возрастает. Я чувствую, как во мне разгорается гнев, как мне хочется с ним поспорить, но я хочу, чтобы его руки были на мне чуть больше, чем я хочу быть правой.
Дрожащими пальцами я стягиваю с себя одежду, и она падает на ножки его кресла. Датч и глазом не моргнул.
— Залезай на стол.
Огонь пронзает меня, зарождаясь в животе и прокладывая путь между ног.
Я закрываю глаза, думая, не сошла ли я с ума.
Но в темноте за моими веками звучат слова из той записки.
Зачем вы сменили замки?
Проклятье.
Мое сердце колотится.
Мне нужно выбраться из собственной головы, но я не знаю, хватит ли у меня сил, чтобы пройти весь путь.