Безжалостность твоей любви
Шрифт:
Не страшно. Только пусто и холодно. Кажется, моему сердцу больше никогда не согреться.
– Сука! – вновь кричит Малик, настигая моё тело с высокой скоростью, – ты мерзкая, блядь, Стеф! Ты слышишь меня? Блядь! Вот, твоя реальная сущность. Вот твой мир и твоя жизнь, шлюха! Тебе, ведь понравилось, правда? Когда тебе кончают в рот, когда ебут во все дырки? Хочешь дам ещё. Хочешь? – он бьёт меня ногами и я лишь испуганно вскрикиваю, чувствую бешеную боль в своём теле. – Хочешь, Стеф?!
Мне не удаётся ответить. Грубые руки хватают меня и откидывают в сторону, отчего
– Ты самая мерзкая тварь, которую я когда-либо встречал, Стефани! – он опять оглушительно кричит. Его ноги бьют меня прямо по рёбрам, я дико кричу и хватаюсь за живот, ощущая дикую примесь ужаса. – Самое жалкое и ничтожное существо.
Вновь удар. Где-то в районе груди. Мне больно, но я не могу издать хотя бы звук. Рот беспомощно открывается, перед глазами виднеется тёмная поверхность мужских ботинок и опять бешеный толчок по поверхности моего обессиленного тела.
Моё дыхание перехватывает, я прикрываю глаза и пытаюсь перестать испытывать этот бешеный ужас. Внутри так холодно.
Я не могу уже. Пожалуйста, пусть всё закончится.
– Тварь! – опять этот знакомый голос.
А затем последний удар. Меня бьют со всей силы по лицу и я, не выдержав, натыкаюсь всем телом на осколки разбитого стекла. Всё пропитывается болью.
Едкой, мучительной. Последней.
Той самой, что доводит до крайней точки.
Кровь течет по щекам и я отключаюсь. Пусто. Где-то в глубине моего сердца эта пустота стала всем смыслом, который ещё не перестал существовать. Где-то это вообще оказалось всем, что я не потеряла за этот день.
Пустота. Все ощущения и вся моя теперешняя надежда.
Больше ничего нет.
Включаем и ставим на повтор:
Zack Hemsey – I’ll Find A Way (Instrumental)
От третьего лица
Он медленным шагом вышел в коридор, чувствуя бешеную пульсацию в своих руках и ощущая, как буйный гнев постепенно начинает расходиться по его венам.
Злость. Он действительно был зол и был в бешеной ярости. Перед глазами до сих пор мелькали его собственные удары, его рассерженный тембр голоса, его угрозы. Напряжение медленно спадало холодной волной с его тела, но внутри всё-также продолжал гореть этот неуправляемый безумный огонь. Огонь чувств и его пламенной ярости.
– Малик! – сзади послышался злобный мужской голос и, даже не обернувшись, Малик догадался, что такая интонация принадлежала Найлу. Только этот мог осмелиться повысить на него голос в столь опасные минуты. – Что, чёрт возьми, ты делаешь?
Найл говорил прерывисто, едва дыша и находя в себе возможность быть более менее вменяемым под натиском таким жестоких событий. Но Зейн, даже прекрасно понимая чувства своего друга, всё-равно не желал давать ему никаких поблажек, лишая и этого человека особой порцией своей неконтролируемой злости.
Замерев, кареглазый брюнет спокойно обернулся и, сжимая поверхность своих окровавленных рук, посмотрел на Найла с достаточной злобой и ненавистью, чтобы заставить того съёжиться
– Не забывай с кем разговариваешь, ладно? – холодно предупредил он Хорана, замечая, как недовольно сжались губы блондина. – Я не обязан перед тобой отчитываться.
Больше у него не было настроения на ещё какие-либо слова. Зейн чувствовал внутри себя всё ещё этот гнев и всё, что казалось ему сейчас неимоверно важным, это просто исчезнуть с этого места и ринуться куда-то в более приятную и нежную атмосферу.
Осмотревшись, он пошёл прямо по коридору, с удивлением наблюдая, как за его поспешными шагами стал следовать Найл. Что? Неужели этому человеку было недостаточно убеждения в том, что сейчас Зейн действительно в ужасном расположении духа?
– Ты обещал, что не станешь причинять ей физической боли, Малик! – вдруг закричал Хоран, чем смог заставить рассерженного брюнета остановиться. Но всего на секунду, прежде чем смысл слов достиг его ушей. – Ты обещал, чёрт побери, что она останется невредимой после сегодняшней ночи!
– Обещал? – злобно переспросил Зейн, обернувшись. Карие глаза встретились с холодным ледяным взглядом и это лишь вызвало на губах у брюнета ухмылку. Чёрт, та ведь Найл реально забыл, с кем он сейчас имеет дело. – Почему тебе вдруг кажется, что я нарушил своё обещание, Хоран? Мы же договорились. И каждый выполнил долю своей сделки. Всё! Разговор окончен!
Не смотря на тяжесть своего дыхания, Зейн не стал давать себе возможности успокоиться. Лишь вновь направил всю ярость своего взгляда на стоявшего перед ним человека, а затем за считанные секунды он стал спешить продолжить свой путь. Ноги брюнета несли его по тёмному коридору и он, продолжая ощущать внутри бешеный накал чувств, стал с нетерпением ожидать достижения своей цели. И вот. Она была достигнута.
Среди тёмного коридора показалась знакомая дверь и, сделав пару шагов, Малик тут же оказался в уютной уборной, где ему так не терпелось вымыть свои руки.
Вымыть от этой чёрствой мерзкой грязи. От крови той, которая уже прямо сейчас начинала выводить его из себя. От крови этой шлюхи. Мерзкой, тупорылой девчонки.
– Приводишь себя в порядок? – рядом вновь раздался знакомый голос. Но Зейн, с недовольством закатив глаза, не стал обращать на это внимание и лишь продолжил своё занятие.
Его начинал раздражать Найл. Этой своей совершенно ненужной правильностью, которая, естественно, могла лишь вызвать у Малика очередную порцию гнева.
Лучше вообще уйти отсюда. Исчезнуть с этого места, как можно скорее.
– Что тебе нужно, Хоран? – выключив кран с водой и обернувшись в сторону хмурого блондина, поинтересовался Зейн. Они оба выглядели сейчас уставшими и напряжёнными. Им двоим уже давным-давно нужно со всем разобраться. – Хочешь мне морали почитать?
Губы Найла сжались в полоску. Злость и того стала накрывать с головой. Напряжение и его вводило в омут стихийной бездны и потери нужного контроля. Было сложно со всем этим справляться. Держать свои искренние чувства в узде и не давать им необходимого шанса выйти наружу.