Безжалостный Орфей
Шрифт:
— Как в аптеке, — ответил Лебедев сквозь леденцы.
Женщина в змеиной коже сразу поняла, что на шее затягивается петля. Крепко и основательно. Юнец оказался куда хуже, чем хотелось. Просто змей какой-то.
— Не травила я никаких девиц, — сказала она. — Да и вашего клоуна тронуть не успела. На руках еле дотащила. И хлороформ не нужен.
— Это будете рассказывать присяжным, — пообещал Родион так сухо, словно был бездушным чинушей. — Наше дело маленькое: найти факты, записать в дело, снять показания. Убийца найден, а там пусть прокурор разбирается. Можете
— Что за дичь! — Искра вскочила, но лапа криминалиста впечатала ее в стул. — Отпустите! Вы мне плечо сломаете! Я не понимаю, про каких барышень тут говорят!
— Не понимаете? Что вы делали утром 1 февраля?
— Не помню… Спала.
— А утром 5 февраля? Или шестого? Тоже — спали?
От хищной красотки не осталось и перышка. Растерянная, напуганная женщина закуталась в накидку. Теперь ей было по-настоящему страшно.
— Объясните, что надо от меня?
— Нам нужна правда, госпожа Завадская, — сказал Родион. — Чтобы сомнений не осталось, хочу пояснить кое-что. Мы найдем на каждый день по свидетелю, который покажет: именно вы заходили первого числа в отель «Эрмитаж», пятого — в меблированные комнаты «Дворянское гнездо», а шестого оказались в гостинице «Центральная». И каждый покажет уверенно на вас. Закончит дело этот пузырек. Итого — за трех барышень десять лет.
— Я ничего этого не делала.
— Но я могу вам помочь…
Родион ждал.
Искра старалась соображать и взвешивать, но страх мешал, путая мысли.
— Что вы хотите? — тихо сказала она, сдавшись на милость симпатичного мужчины.
— Так и быть, сниму с вас подозрения в убийстве барышень. Но за это даете признательное показание в убийстве князя Юнусова. Всего лишь одна жертва и три года каторги. Обмен стоит того.
— Я не убивала его, зачем мне это!
— Вам была нужна его чековая книжка. Но дело не выгорело. Утром князя Юнусова нашли мертвым в номере «Европейской». Хотя он прикрывал вас мужским плащом, прислуга заметила и сможет опознать. Наверняка.
— Не убивала я его! — в отчаянии воскликнула Искра. — Налила немного хлороформа в платок, заставила его нюхать аромат моих духов, но и только. Он уснул на диване, я еще на бок его положила, чтобы не задохнулся от рвоты.
— Такая забота. Но если не вы убили Юнусова, почему на следующий день опять пошли в «Неметти»? Вы были уверены, что князь мертв и не сможет вас изобличить.
— Да не стал бы он позориться! — Искра дернула подбородком, словно ей досталось кулаком. — Ну, хорошо, это был риск, мой риск! Это был вынужденный шаг. Денег почти не осталось, и я решилась еще раз попробовать в «Неметти». И тут как раз этот… Я его сразу раскусила, «наследника». Думала, сынок купеческий развлекается. Все равно при деньгах…
— Готовы изложить это в собственных показаниях?
— А чтоб тебя… Зухер [10] несчастный!
Маскарад кончился. Блестки пали. Искра открыла личико. И хоть было оно сильно не в духе, но зато настоящее: сильная, умная и решительная воровка. Только удача не подфартила. Всякое бывает в карьере легендарных воров. Искра наверняка далеко пойдет. С такими данными — успех обеспечен. Если не нарвется на нож. Воровской мир конкурентов-одиночек не жалует. Везде должен быть свой порядок. Пока же она водила пером, часто макая в чернильницу и сопя.
10
Сыщик на воровском жаргоне.
Чтобы не спугнуть, Родион отошел в сторону.
— Только что ее из петли вынули, — тихо сказал Лебедев.
Ванзаров кивнул.
— Жалко стало красотку?
— Это чувство ни при чем. Она не убивала Юнусова.
— Ах, вот как… А кто же?
— Потом объясню, там все просто, шептаться неудобно…
Признание было готово. Искра накинула полушубок, как побежденный, но не сдавшийся полководец накидывает шинель перед пленом. Она подмигнула красавчику, что провел ее:
— Эх, жаль, что так встретились, была бы моя воля…
— Раз так мудро поступили, что описали, как было дело, прошу вернуть перстень, золотые часы и брильянтовую заколку, что одолжили у наследника золотых рудников. Не хочется обыскивать даму. Вернуть можете вот этому господину…
Искра усмехнулась, поставила ножку на стол чиновника, медленно и высоко подняла юбку, так что показалась аппетитная часть ножки в черных кружевах, дернула потайной мешок и швырнула в руки Лебедеву.
— Для хороших людей ничего не жалко, — сказала она и зевнула.
— Крайне признателен. Портсигар и перстень князя Юнусова, полагаю, найдем в вашей квартире. Не могли вы вчера их заложить.
Ему ответили загадочной улыбкой.
— Позвольте дружеский вопрос?
— Дружеский? Ну, давай, умник…
— Где делали прическу?
Искра блеснула глазами не хуже кобры:
— Чтоб я кого-то к своей голове подпустила? Да не в жисть… Только сама. Своими, вот этими умелыми ручками. Все, веди в камеру. Спать хочу.
Она отправилась, покачивая бедрами. Городовой покорно шел следом и не мог оторваться от плавных движений, как завороженный. Из коридора, что вел в тюремную часть, донеслось:
Очи черные, очи страстные, Очи жгучие и прекрасные…Лебедев хмыкнул:
— Вот ведь язва. Но вы ловко ее. И Гривцов все же молодец, пошел на героическую смерть. Я один сплоховал. Эх, вот она, старость. Глупею. Теперь на вас вся надежда.
— Не подлизывайтесь, — сказал Родион, устало разваливаясь на стуле. — Колю спасли не ваши инструкции, а его дурь. Что бывает только в России. Шампанское свернуло ему мозги, Искре пришлось о нем заботиться. Невероятно, но факт. Да и рисковал он вашими драгоценностями.