Безжалостный убийца

Саберхаген Фред

Оборудование на его корабле нуждалось в ремонте, перевооружении и перезарядке прежде, чем решаться на схватку с врагом.

При сложившихся обстоятельствах легко было понять, что отсутствовали формальная церемония встречи и приветствия. Единственным человеком, подчинившимся приказу премьера и явившимся на борт его корабля, чтобы приветствовать Дирака и его окружение, оказался выбранный делегат Сандро Кенсинг.

Молодой человек, слегка взволнованный, хотя ничуть не испуганный предстоящим приемом, ступил

из челнока, сделавшего стыковку, в основной тамбур яхты. В кармане Сандро находилась запись, сделанная установкой объемного изображения, где запечатлелось заседание местного совета.

Запись, кстати, представляла правдивую компиляцию причин отсутствия начальства. Но представлять его и был уполномочен Кенсинг.

Большинство местных лидеров не отправились на прием к премьеру не оттого, что было слишком занято ликвидацией разрухи, а просто боялось разноса или чего худшего.

“Возможно,— думал Сандро,— у них были причины так решать”. Сам же он ничего не боялся. Даже если бы он не испытывал горя, он вряд ли бы впал в испуг от встречи с отцом Майка, с которым не раз встречался, вместе ходил в школу, в семье которого был гостем.

Именно эти отношения привели Кенсинга к работе, связанной с проектом колонизации. И таким образом Кенсинг познакомился с Анютой Задор.

В тамбуре вооруженного “Фантома” Кенсинга встретил седеющий мужчина — сильного телосложения и неопределенного возраста, в спецодежде без знаков отличия. Кенсинг узнал одного из членов главной охраны премьера. Внешность его была Сандро известна по визитам во дворец Садро и его владения.

– Привет, Брабант!

Телохранитель, как обычно непринужденно вежливый к друзьям своего хозяина, узнал молодого посетителя в лицо, несмотря на то, что после их последней встречи прошло несколько лет.

– Привет, мистер Кенсинг. Присаживайтесь. Босс вас ждет. Он освободится через минуту.

За телохранителем просматривался интерьер корабля. Многое было переделано и заново отделано со времени последнего посещения Кенсинга и было похоже на административный офис власти планетарного значения.

– Я пока постою, спасибо. И так теперь немало сижу.

Брабант посмотрел на Сандро с сожалением.

– Эй, доктор Задор очень стойко держится. Действительно стойко.

Сандро встрепенулся:

– Спасибо. Охранник:

– У вас с боссом общее горе. К большому сожалению.

Под давлением собственных горьких чувств Кенсинг нередко забывал, что пропала новая жена премьера. А ведь верно, что у него с премьером общее горе.

– Где Майк? — неожиданно спросил он телохранителя.

Тот попытался вспомнить, но пожал плечами:

– Он поссорился с отцом несколько месяцев назад и уехал. Залетал сюда, но это было давно.

– А где же он теперь?

– Семья не посвящает меня в свои дела.

– Я-то думал,

что встречу его на борту яхты. Его отцу понадобятся хорошие пилоты.

– Эй, хороших пилотов у босса хватает. Даже лучших, чем Майк.

Кенсинг приподнял брови:

– Но ведь не многие находятся здесь?

– Но тот, который находится на борту, действительно хороший пилот.

Брабант с довольным видом, что владеет информацией, посмотрел в сторону коридора и добавил:

– Может, увидите его.

– Да? Говорите, что он представляет собой нечто ценное?

– Совершенно верно. Его зовут Фрэнк Маркус. Полковник. Это его последнее звание, о котором я слышал. В отставке.

На какое-то время Кенсинг даже забыл о личных переживаниях.

– Маркус? Вы говорите...

– Точно. Знаменитый человек... Мне сказали, что недавно — да, перед нашим полетом сюда — его поставили управлять яхтой.

– Боги космических полетов!.. Я думал, я полагал, что полковник Маркус умер несколько десятков лет назад.”

– Не говори ему это, малыш. Извините. Я хотел сказать, что это было бы не совсем дипломатично, мистер официальный представитель Иматры.

И телохранитель рассмеялся.

Кенсинг покачал головой. Полковник Маркус по общепринятым нормам уже считался стариком, поскольку уже столетие, и даже больше, фигурировал в межзвездных легендах.

Сандро помнил рассказ, что Маркус еще в молодости лишился своего органического веса в какой-то аварии. Или это случилось в схватке с берсеркерами? — С тех пор его тело из-за своего бессилия находилось в ящиках. Кенсинг, расценил это как просто забавный факт.

– Эй, знаете, что я узнал, мистер Кенсинг? — Брабант слегка понизил голос.

– Что же?

Суть истории, поведанной в клинических деталях восхищенным телохранителем, заключалась в том, что Маркус, имея ранг одного из лучших космических пилотов в истории Солнечной системы, пару месяцев назад получил должность главного инструктора полетов, отказавшись от постоянной работы в качестве личного пилота премьера Дирака.

Вскоре беседа перекинулась на другую тему. И вдруг оборвалась. Что-то... нет, кто-то, должно быть, сам полковник шел к ним, покачиваясь, по коридору от отсека управления.

Если бы Кенсинг не знал, что полковник находится на борту корабля, он принял бы эту фигуру за слугу-робота. Он увидел три соединенных между собой металлических ящика, каждый высотой по колено, а вместе размером не более человеческого роста. Ящики сохраняли подвижность по отношению друг к другу, и с помощью колесиков, сделанных из полифазного вещества, осуществлялось постоянное плавное изменение их положения.

Из переднего ящика послышался голос, механически воспроизводимый, но очень похожий, на человеческий — самодовольный, даже надменный: