Библиотекарь
Шрифт:
Через пару минут похожий звук раздался снаружи домика и в дверь громко забарабанили. Зеленые руки срывали занавески с окон и жадно стучали когтями по дереву. В оконных проемах тут и там возникали жуткие страшные морды, которые, оскалившись, смеялись и облизывались, чуя свежую кровь.
Старуха, которой Ник перегородил дорогу, резко прыгнула к нему и одним взмахом иссушенной руки, отшвырнула толстяка в сторону. Колобок, проснувшийся от страшных звуков, взвизгнул и укатился в другую комнату, послав всех на три веселых буквы. Тщетно я силился взять в руки меч и зарубить проклятую упырицу. Силы покинули меня, как покинули ранее Изабеллу, которая сейчас молча смотрела затуманенными глазами
— Тимка! – я застонал и нехотя приоткрыл глаза. Желудок протяжно взвыл и исторг из себя остатки скромного ужина на проплывающую внизу землю. – Очухался? Живой? Бля, я думал, они тебя до конца выпили.
— Что случилось? Где мы? – поморщившись от качки, произнес я, а затем, с трудом приподняв голову, понял, что меня несут два зеленых упыря, привязав к толстому шесту. – Где Изабелла? С ней все в порядке?
— Позади тебя ее тащат, — ответил толстяк, которого транспортировали таким же способом, как и меня. Его несли рядом со мной два крепких монстра в одних набедренных повязках.
— Голова раскалывается.
— Не удивительно, — буркнул Ник. – Они пили твою кровь, пока в домике не появился какой-то странный упырь. Высокий и сильный, как сука. Он всех раскидал, дал пиздюлей несогласным, а потом велел связать нас и оттащить к Великой Ма.
— Кто это?
— Их королева. Тоже упырица. Взошла на трон после поражения Острозубого долбоеба. Но я бы сейчас не думал об этом.
— А о чем бы ты думал? – спросил я, сдерживая очередной рвотный позыв.
— О том, какие вы с Изабеллой ебанашки, — выругался толстяк. – «Давайте, блядь, запустим неведомую хуйню в дом. Да похуй, что там ночь на дворе и мы на землях упырей. Давай поговорим с ней и посочувствуем ей. Полижем письку и будем смотреть на друзей, как на говно». Предупреждал же вас, блядь. Но нет. Вы ж ебаные добрячки. Там старушка за дверью мерзнет. Одеялко, ебись оно в сраку, ей нужно.
— Ладно. Прости. Мой косяк, — виновато ответил я. – А где Колобок?
— Понятия не имею. Говношар пропал и я его не видел. Наверное, съебался, когда жареным запахло. И правильно сделал. Видать, у дурака мозгов больше, чем у вас, занудных умников.
— А мой меч?
— Хуеч. Зеленоеблые себе забрали. Как и все пожитки. Включая мою частицу. Если они ее разъебут, то можешь забыть о возвращении домой.
— Скверно, — Ник усмехнулся и показал мне язык. – А зачем нас к королеве тащат?
— А ты, блядь, не догадываешься? Сожрут нас, Тимка. Мне-то похуй, я вещь волшебная и боли особо не чувствую, а вот вам не свезло. На девицу уже главная дылда засматривается. Говорят, что человечина для упырей, как черная икра с коньяком для Императора, язви его в рыло.
— Сколько мы уже в пути?
— Часа четыре, а то и пять. У меня руки затекли и жопа чешется, — пожаловался Ник и, свистнув, привлек внимание одного из упырей, шедших впереди. – Эй, жопоногий. Может водицы дашь? А ну как пленники помрут, пока до вашей шалавы царствующей доберутся.
— Умолкни, толстяк, — раздался слева от меня жесткий и злобный голос. Повернув голову в ту сторону, я увидел высокого упыря, о котором рассказывал Ник. Он презрительно на меня посмотрел и, прочистив горло, смачно харкнул в мою сторону. Плевок, ожидаемо, попал прямо в лицо, чуть не спровоцировав новый приступ рвоты. – Скоро придем ужо. Королева осыплет нас наградами за таку сладку чиловечинку.
— Блядь, — буркнул я, тщетно стараясь хоть что-то придумать в этой ситуации. Оставалось только ждать.
Еще
Это было странное поселение, расположенное прямо среди мутной илистой воды, над которой располагались небольшие мостки, образовывавшие собой некий аналог дорог. По краям этой дороги стояли жутковатые домики, украшенные человеческими и животными черепами, костями и обрывками цветастых тканей. Всюду, куда только не кинь взгляд, стояли или ходили упыри. Зеленые, страшные, бородавчатые, с жиденькими светло-зелеными волосами, заляпанные грязью и илом. Стоит ли говорить о том, что аромат, царящий в этом месте, был просто-таки сногсшибающим и отвратным. Пахло тухлым мясом, несвежей кровью и самой настоящей смертью.
Нас быстро и ловко донесли до гигантского дома, больше похожего на шатер, рядом с которым от разнообразных упырей, буквально зарябило в глазах. Один из них, стоящий около большого барабана, обтянутого грязной кожей, взял в руки две большеберцовых кости, резко ударил по странному музыкальному инструменту, выводящему жутковатую мелодию, от которой сердце уходило в пятки.
Упыри взвыли, и среди нестройных воплей, явственно различался один. «Ма! Ма! Ма!». Крики становились все громче и громче, пока не стихли. Шестам, к которым мы были привязаны, придали вертикальное положение, надежно зафиксировав нижний конец в дырах, сделанных прямо в гнилом дереве, а затем наши сопровождающие преклонили колени, когда из большого шатра появилась процессия, которую возглавляла зеленокожая женщина с властным и жестким лицом. Ее грязные волосы украшали маленькие человеческие кости и рыбные скелеты, лицо было вымазано илом, а черные зубы неприятно блестели в лунном свете. Охнув, я понял, где же видел это жуткое лицо и его обладательницу. Передо мной стояла сама Эржебет Батори, также именуемая Елизаветой, чей портрет я неоднократно видел в книгах. Кровавая графиня елейно улыбнулась, обратив свой взгляд на Изабеллу, которая по-прежнему была без сознания.
Глава четырнадцатая. Посох и то, что он умеет.
Картина маслом, за которую любой музей современных искусств попросту удавится. Среди зеленого океана из упырей на картине выделялись три фигурки, привязанные к шестам. Участи фигурок не позавидовал бы даже самый прожженный оптимист, который даже в куче говна видит солнышко и радугу.
Великая Ма, как называли ее упыри, Кровавая графиня, как говорил я, Карбункулярная Кадавра, как именовало упырицу волшебное зеркало, подошла к нам и застыла в трех шагах с весьма отвратной ухмылкой на уродливом лице. Оно и понятно. Мы же были в качестве пленников и без пяти минут знатного обеда для зеленокожих, так что улыбаться нам не дозволялось.
— Кто вы такие? – громко спросила графиня, остановив свои желтые глаза на Нике, который выглядел наиболее аппетитно.
— Плод твоего ебаного воображения, уебищная ты старуха, — огрызнулся толстяк, чем явно не добавил себе плюсиков в карму. – За нами следовали рыцари. Миллион ебаных тяжеловооруженных рыцарей с мускулами, как у молодого Гефеста, будь проклят хромоногий калека. Короче, я к чему веду. Пиздец тебе, старушка. Отпусти нас, пока еще возможно, а то потом поздняк метаться будет.