Бич сновидений

Пехов Алексей

Феликс не успел поразиться мощи учителя, способного разрушать основу мира сновидения без вреда для себя – как его выбросило в реальность.

Когда он открыл глаза, наставника уже не было в комнате. Он всегда уходил раньше, за мгновение до того, как ученик успевал проснуться.

Нестор сидел в большой комнате за столом. Перед ним, как всегда после сложной работы во сне, стояла открытая бутылка красного вина и стакан, уже почти пустой.

Феликс сел напротив, хотя ему очень хотелось выбраться во двор и упасть в заросли сныти.

Но сегодня, он чувствовал, надо подождать с отдыхом.

– Медведь… – произнес он, не сдержав легкой насмешки. – И почему я не удивлен.

Он хотел поиронизировать, намекая на «дикую», уединенную жизнь наставника и хмурый нрав. Но тот неожиданно посмотрел на ученика пронзительным взглядом танатоса, и у Феликса пропало желание шутить.

– У Гипноса три сына, – проговорил Нестор внушительно. – Первый – Морфей. Он является во сне только человеком. Стариком, ребенком, женщиной… Примешь его условия, превратиться ни во что иное не сможешь.

Нестор помолчал. Давая время ученику осмыслить сказанное, затем продолжил:

– Второй, Фантас, способен прикинуться любой вещью. А еще бурей, штормом, грозой.

– Неодушевленные предметы и явления природы, – кивнул Феликс, поднялся, взял из буфета второй стакан и уселся обратно.

– Если на тебя рухнет дом или заговорит дерево – это он. Фантас. – Нестор, плеснул ученику вина, совсем не щедро, оно едва прикрыло донышко. – Будешь служить ему, научишься тому же.

Старый дэймос в два глотка осушил стакан.

– Мне сопутствует третий. Икел. Он обращает в себе подобных. Зверей. И дает звериную мощь. Глупо было бы отказаться от нее.

– Ну да, я видел. – Феликс выпил свое вино, осмысливая новую информацию, поморщился от кислого вкуса перебродившего винограда. – Весьма впечатляюще. Ты сожрал и обскурума, и все следы, и сам фрагмент сна. Пожалуй, я хочу быть адептом Икела.

– Ты адепт Мома, – саркастически буркнул Нестор. – Зачем медлил? Отчего сразу не убил его? Мечтал, чтоб он на колени перед тобой повалился? О пощаде умолял?

– Ну… – подобные желания у Феликса были.

В полной мере насладиться унижением и страхом врага и лишь потом уничтожить его. Наиболее мучительным способом.

– Убивай сразу, – жестко отрезал старый танатос. – Не выделывайся.

– Это что, правила твоей охоты? Жить в гармонии и единении с живой природой? Уважение к жертве и прочее? Пытки устраивают лишь мороки? – недовольно осведомился Феликс, потянулся за бутылкой, но Нестор отодвинул ее.

– Это правила выживания. Ты не знаешь, кто смотрел на тебя во сне. Кто тебя запомнил и зацепил, пока ты любовался да приценивался. Увидел. Убил. Ушел. Быстро и тихо.

– Veni, vidi, vici… [5] – сказал Феликс задумчиво.

Логика в словах учителя была. Девиз древних подходил и к современной жизни танатосов.

– Ладно, я понял.

– Ну, значит, все обсудили.

Ученик кивнул.

Нестор плеснул себе еще вина и спросил неожиданно:

– Ничего не упустил..?

– Нет, – уверенно ответил Феликс.

–

Если надо поговорить, – сказал старый танатос, не глядя на воспитанника: – или дело срочное, приходи сюда. Слова знаешь.

5

Пришел, увидел, победил.

– Какие слова..?

Губы Нестора беззвучно шевельнулись, юный дэймос едва успел осознать начало фразы – как мир сдвинулся, замерцал, начал выцветать и рассеиваться…

Феликс открыл глаза. Первое мгновение он не мог понять, где находится. Со вторым ударом сердца пришло осознание.

Реальность встретила его звонкими голосами, хлопаньем дверей, далеким гулом машин с улицы, звоном кастрюль и шипением жаровен из едальни, выходящей кухней прямо к окнам гостиницы. Знакомыми запахами. Сладкими, жареными, пряными…

Бэйцзин просыпался.

…Невероятно реалистичный сон не желал отпускать его. Феликс все еще чувствовал запах дома Нестора – дерево, старый холст, свежескошенная трава, нагретый солнцем летний день. Шум теплого ветра в кронах лиственниц, даже настойчивый тонкий писк комара, вьющегося около защитной сетки на окне. Уютное гудение пчел над липами…

Молодой танатос был уверен, что покинул Бэйцзин и вернулся в Полис. Убил своего врага, отомстил.

И вот лишь теперь он понял – тайное убежище, крепко связанное с домом и открывающееся только паролем, создало такую сильную иллюзию присутствия наяву. Место, где можно хранить любые секреты, которое никто не найдет, кроме двух дэймосов, крепко связанных с ним. Смысл последней немой фразы…

Нестор ничего не объяснял заранее. Сразу действие. Никакой подготовки. Надо будет – укажет на ошибки потом. А если ученик настолько глуп, что не выживет, то и смысл объяснять пропадает. Удобная система обучения.

Снова стукнула дверь, уже ближе.

Феликс повернул голову. Сосед выходил из ванной комнаты. Бодрый, выспавшийся, с мокрыми волосами надо лбом и дружественной улыбкой.

– Доброе утро! – провозгласил он и спросил весело: – Как это у тебя получается? С каждым разом как ты просыпаешься, выглядишь все хуже?

– Ностальгия, – буркнул дэймос, садясь на кровати и отпинывая толстое ватное одеяло с галлюциногенным узором из алых и синих роз. – Тоска по родине.

Лучник фыркнул насмешливо, сдернул со стула футболку Феликса и бросил ему через всю комнату.

– Лучше одевайся. После завтрака экскурсия. Запретный город и Храм небесных духов.

Дворец императора, названный «Запретным городом», молодой танатос знал как собственный сад. Мать любила гулять по аллеям и дорожкам между прудов, любовалась на знаменитую стену драконов и сидела с книгой в тени плакучих ив. Она водила туда Феликса еще ребенком, рассказывая легенды и предания своего народа. О великих строителях стен, могучих воинах и мудрых политиках, красивых, утонченных женщинах и грандиозных битвах прошлого. О драконах, создавших этот мир, и фениксах, вдохнувших в него пламя жизни.