Билет на Лысую гору
Шрифт:
«Валькирии никто не пи-ишет! Валькирию никто не жде-ет!» – нарочито фальшивя, пропела Ирка, перефразировав старую песенку. Она придвинула к себе клавиатуру и, вспоминая все, что слышала от Эссиорха и Антигона, быстро напечатала:
«1. Валькирия не должна употреблять магию в собственных интересах.
2. Никто из прежних знакомых валькирии не узнает ее. Валькирия не должна открывать никому тайны. Иначе тайна защитит себя сама, и услышавший ее умрет.
3. Валькирия должна держать
Прочитав записанное несколько раз, Ирка вздохнула и все стерла.
– Не должна… должна… просто армия какая-то! – проворчала она.
За ее спиной кто-то чихнул. Ирка испуганно повернулась. Из стены вышло взлохмаченное существо с рыжими чиновничьими бакенбардами. Глазки мигали и слезились. Желтоватый лимонный нос шмыгал. Вид у пришельца был неуверенный и виноватый. Он, похоже, внутренне приготовился к взбучке.
– Здравствуйте, хозяйка! Как вы сегодня мерзко выглядите! Ваше синее лицо так и лучится болезнью! Желаю вам сдохнуть, не дожив до сегодняшнего вечера! – произнесло существо.
– Привет, Антигончик! И тебе долгих лет жизни! – приветствовала его Ирка.
Она ничуть не удивилась, успев привыкнуть к манере общения своего магического компаньона. Антигон довольно заулыбался, продемонстрировав острые и длинные глазные зубы.
– Надеюсь, хозяйка не уставала проклинать меня все эти дни?
– Только этим и занималась. Ругала тебя последними словами сутки напролет, – заверила его Ирка.
В выпуклых глазах потомка русалки и домового появилась сладкая грусть. Приятное воспоминание нежно щекотало ему душу.
– Ах, хозяйка, Антигон нашел целую коробку с заплесневелым и кислым вареньем! Это было такое невероятно чудесное омерзение! Антигон забыл обо всем на свете!
– Люди называют это «запой»! – строго сказала Ирка.
– Лопухоиды ничего не понимают. Они ищут не те слова, и называют ими не те чувства. Я зову это сладким омерзением! – убежденно сказал домовой кикимор. – Неужели хозяйка прощает Антигона? Никак не накажет его? Просто для порядка?
– Зачем? – спросила Ирка.
– Я ужасно наглый. Если меня сейчас не проучить, в другой раз мое сладкое омерзение может затянуться недели на две! – заверил ее Антигон.
Его лицо разрумянилось от желания немедленно понести заслуженную кару.
– Имейте в виду, гадина-хозяйка! Если вы меня не накажете, я повешусь. Ну минут так на пятнадцать-двадцать. Веревка и мыло есть? – спросил он деловито.
Ирка заверила его, что она человек слабонервный, и в висельниках у себя в квартире совершенно не нуждается. Даже если через полчаса они вновь, проморгавшись, будут бодро лопать испорченное варенье.
– Может, тогда хозяйка согласится расстрелять меня? Автомат,
Ирка поморщилась, заставив раскаивающегося Антигона схватиться за голову.
– Нет? Что, хозяйка и этого не желает?.. Тогда, хотите, я в окно выброшусь? Быстренько, а? Моя прежняя хозяйка иногда швыряла меня за ноги с горы, когда я очень ей надоедал! – предложил Антигон.
Ирка подумала, что она прекрасно понимает прежнюю валькирию. Домовой кикимор мог достать кого угодно.
– Ты ведь от меня не отвянешь, пока я тебя не накажу, нет?
– Не-а, гадина-хозяйка, я приставучий! – заверил ее кикимор.
– Отлично. Там стиральная машина уже не работает? – спросила Ирка.
Чешуйчатые уши повернулись как локаторы.
– Остановилась!
– Хорошо. Ступай вытащи белье – помоги Бабане. А затем, так и быть, прокрутись в стиральной машине. Только недолго. Хватит с тебя одного режима полоскания. Ты ведь не захлебнешься, нет?
– Обижаете, хозяйка! Моя мама была кикимора, а бабушка – русалка, – сообщил Антигон.
– Ну тогда брысь в машинку! – приказала Ирка.
Антигон с заметным облегчением слинял и вернулся минут через двадцать мокрый с головы до ног, с ссадиной на носу, но крайне довольный.
– Ах, хозяйка, вы такая изобретательная, такая кошмарно свирепая! Это было так назидательно! Меня трясло и болтало в разные стороны!.. Я чуть в узел не завязался! – сказал он и, точно отряхивающаяся собака, замотал сырыми бакенбардами. На Ирку полетели капли.
– Ты сам хотел, – прознесла валькирия.
– Да, хозяйка, Антигон сам напросился! Мне тут подумалось, может, в следующий раз, когда на меня найдет сладкое омерзение, вы запечете меня в духовке, а? Меня никогда не запекали в духовке! – спросил он с надеждой.
– Так и быть. В следующий раз я надену тебе на голову фритюрницу! Только не увлекайся слишком! – пообещала ему Ирка. – А теперь отвечай: что с Эссиорхом?
Домовой кикимор пожал плечами.
– Антигон этого не знает. Но может узнать. Пусть валькирия ждет его здесь, но будет осторожна. За ней следят. Только что тут, во дворе, кошмарный монстр кое-кого встретил! – как о пустяке сообщил он.
Иркин взгляд поспешно метнулся к кровати, где под матрасом она спрятала картину. Место было, конечно, смешное и детское, но все лучше, чем бросать на виду. К тому же Ирка и не собиралась оставлять ее здесь надолго.
– Кто следит? Маги, стражи? Глиняный Пес? – спросила она озабоченно.
– Антигон не знает. Он видел того, кто следит, со спины. Антигон хотел подкрасться, но тот человек почуял что-то и – раз! – его не стало. Антигон никогда не видел такой быстрой телепортации. Без искр, без золотистого круга… Блестящая магическая техника!