Билл - Герой Галактики, на планете зомби-вампиров
Шрифт:
– Ой!
– завопил Билл, отпрыгнув назад и занеся высоко в воздух свою слоновью ногу.
– Ой!
– Не дави меня, Билл!
– вскричал чинджер ростом сантиметров в пятнадцать, размахивая всеми четырьмя лапками.
– Только ногу отшибешь. Неужели ты меня не узнал?
– А, Трудяга, это ты!
– воскликнул Билл, с огромным трудом остановив свою ногу на полпути.
– Я самый, - ответило крохотное зеленое существо.
– Как ты сюда попал?
– спросил Билл.
– Очень просто. Через загрузочный люк рядом со шлюзовым коридором. Он был открыт, а тот кретин, что стоит там на страже
– Но как же ты сюда попал?
– удивленно спросил Билл снова.
– Я хочу сказать - на эту планету, в этот момент времени?
– Космолет чинджеров, на котором я находился, принял сигнал бедствия, который вы автоматически начали передавать, как только потерпели аварию, и направился сюда, чтобы выяснить, что произошло. Хотя вы наши противники - исключительно по вашей собственной инициативе, - мы все же порядочные существа и оказали бы помощь всем, кто остался в живых. Но не здесь. Как только мы поняли, на какой вы планете, то решили держаться отсюда подальше.
– Киса была права, - простонал Билл.
– Мы все погибнем. Инопланетяне покончат с нами - не те, так другие.
– Не впадай в панику, Билл. Разве я когда-нибудь пытался причинить тебе вред? Это тебе внушили на военной службе. И между прочим, я вовсе не считаю себя инопланетянином, - добавил Трудяга.
– Для меня инопланетяне - это вы. Но если оставить в стороне философские проблемы, вам сейчас нет особой нужды опасаться нас, чинджеров.
– Это большое облегчение, - ответил Билл.
– Вы много тысяч лет не знали, что значит драться, но когда решили научиться, это получилось у вас необыкновенно быстро.
– Только в порядке самозащиты, чтобы спасти все, что нам близко и дорого. А здесь мы задерживаться не собираемся. Это слишком опасно. Мы давно знаем о существовании этой планеты и изо всех сил стараемся держаться от нее подальше. Мы очень смеялись, когда вы решили устроить здесь станцию космической связи. Это был шедевр чистого идиотизма.
– У военных всегда так, - согласился Билл.
– Если нужно сделать какую-нибудь глупость или совершить преступление, лучше всего обратиться к армии.
– Но самое невероятное - вы ухитрились поставить станцию как раз над гнездилищем инопланетян. Это то же самое, что стоять на единственном муравейнике посреди пустыни. Даже самый тупой осел догадался бы сделать хоть два шага в сторону. Что еще раз доказывает: никакого "военного мышления" не существует, это два понятия, между которыми нет ничего общего.
– Но я-то не виноват, что наш корабль попал сюда. У нас не было выбора. И к тому же все решения принимали другие.
– Вот это и есть самый нелепый и опасный ход мысли, - сказал Трудяга.
– Все та же старая песня: "Я только выполнял приказ". Люди, которые отказываются шевелить собственными мозгами и рассуждают таким образом, причинили Вселенной огромное количество зла. Когда снимаешь с себя ответственность и перекладываешь ее на других, это может на время успокоить, но рано или поздно за все приходится держать ответ.
– Конечно, - согласился Билл, с трудом следя за ходом рассуждений чинджера: за время военной службы его мыслительные способности заметно ослабли. Чтобы
– Война идет прекрасно или очень плохо - это зависит от точки зрения.
– Кто побеждает?
– спросил Билл.
– Да никто не побеждает, дурья башка!
– воскликнул чинджер.
– Или, точнее говоря, каждая сторона утверждает, что побеждает именно она, а это, в сущности, сводится к тому же самому. Почти во всех уголках галактики идут бои. Потери ошеломляющие, даже если принять в расчет инфляцию.
– Император очень любит эту войну, - вздохнул Билл.
– Он будет продолжать ее, сколько сможет. Она способствует подъему экономики и дает работу множеству людей. Особенно нам, солдатам.
– Но ведь мы с тобой знаем, что война бессмысленна, что ее не могут выиграть ни те ни другие. Продолжать ее - значит действовать наперекор всякой логике.
– Ну, военное мышление никогда не отличалось логичностью, - сказал Билл.
– А как ты узнал, что я здесь?
– Мы перехватывали ваши радиопереговоры, и из них я узнал, что ты на этом корабле, - сказал чинджер, усевшись на свой хвостик и откинувшись назад.
– Вот и решил заглянуть сюда и посмотреть, как продвигается твоя миротворческая миссия.
– Признаться, в последнее время у меня как-то руки до этого не доходили, - уклончиво сказал Билл.
– Что может быть важнее, чем положить конец этой бессмысленной войне?
– возразил Трудяга.
– Нет ничего важнее.
– У меня голова была занята только тем, как бы выжить, - сказал Билл.
– Я только и делал, что давил инопланетян да старался увернуться от старухи с косой. Ни на что больше времени не было.
– Насколько я помню, ты взялся сеять распри и вести пропаганду в нашу пользу, - сказал чинджер.
– В обмен за это ты получил новую ступню. Кстати, о твоей ступне - что с ней случилось? И чем это у тебя заканчивается нога? Ничего безобразнее я в жизни не видел. Кажется, такие штуки есть у одного крупного млекопитающего серого цвета.
– Это длинная история, - ответил Билл.
– Я обменялся ступнями и остался вот с этой.
– Не исключено, что я мог бы достать тебе новую ступню в обмен на стратегическую информацию и военные секреты. Никакого смысла в них все равно нет, но у нас начинает зарождаться класс военачальников, таких же глупых, как и ваши. Вот что самое ужасное в этой войне.
– Вообще-то от этой ступни есть, оказывается, кое-какая польза, - сказал Билл, постукивая ею по полу.
– В нашем нынешнем отчаянном положении удобно всегда иметь при себе давилку для инопланетян.
– Ну, дело твое. Но я действительно хотел бы видеть с твоей стороны более конструктивные миротворческие действия. Я подвергаю себя немалому риску, вступая с тобой в контакт, и за это ты мог бы склонить в нужном направлении хоть кого-нибудь.
– Но я принял участие в мятеже.
– Это правильный шаг, - одобрил чинджер.
– Эрозия власти способствует независимому мышлению.
Если народные массы начнут подвергать сомнению действия тех, кто рвется к власти, мы, возможно, сумеем порвать цепи тупоумия, которыми скованы и которые не дают нам покончить с этим идиотским конфликтом.