Бимайн. Тариф на безлимитное счастье
Шрифт:
– Что, прости? – Аня искала все возможные способы не оставлять манго тут.
– Ну, в крайнем случае, будем расплачиваться тайским массажем! – крикнул виши и добавил: – С нами, не просто так мы с вами сникерсами делились.
4. Белое братство. Белое рабство
Манговозка остановилась и взяла нас в свой экипаж. Мы ликовали и радовались. Мы были спасены, мы были на седьмом небе, будто бы каждый из нас открыл по восьмому чуду света и едет забирать свой миллион.
О
Во главе данной организации стояли двое военных, брат Алю, брат Калю и его жена Илю. Пока нас не вызволит дипмиссия, мы вынуждены работать на благо восстановления страны, то есть их частной территории.
Однако, попав в столь неловкую ситуацию, мы молились на Интернет, зная, что хоть в одном из трех домов он обязательно найдется. Кто ищет, тот всегда найдет, как говорит «Яндекс».
Нас переодели в местные костюмы, белые штаны и рубахи, посмотрели на наращенные ногти и принесли садовые кусачки. О том, что такое акрил, они не имели понятия.
Аня упала на колени, начала умоляюще биться головой о землю с криками: «О, Будда, сжалься, только не это!» Ребят, наблюдавших это со стороны, бросило в холодный пот.
– Маш, ты первая! – подняла на секунду голову от земли Аня.
– Почему я первая? – я смотрела на Аню, как испуганный ребенок на стоматолога.
– Я же отпугивала своим блевом вудуистов, а теперь ты давай! Так что без пререканий.
– Ладно! Романович, прими меня без пальцев, найдись холодильник и пакетик, авось пришьют! Аминь, – сказала я куда-то в небо.
Лица ребят покрылись холодным потом. Несколько секунд они решались, убить ли садовыми ножницами хозяев плантации или... Они выбрали то самое «или», положившись на нашу стойкость.
Таец не понимал, что происходит. Аня продолжала молиться Будде.
Один ноготь отрезали безболезненно, но что для остригания каждого ногтя потребуется две пары кусачек и три тайца, не ожидал никто.
– Спорим, они подумали, что у нас с тобой здоровье железное, что мы на обед съедаем годовой запас кальция.
– Зато ни ножи, ни вилки больше не требуются.
Острыми концами ногтей мы могли бы подрабатывать стеклорезами в свободное от собирания папайи и бананов время. Другое дело, что, когда мы подходили поближе, все предпочитали держать некоторую дистанцию.
Аня втихаря выкопала склад для фруктов, каждую ночь с лопатой на час покидая постель. Зачем она их собирала – непонятно. Видимо, ее все еще восхищал рассказ бабули о том, как я сперла тридцать килограммов яблок у тети Зины. Она всегда пыталась меня переплюнуть, несносная женщина.
Кстати, о бабуле. Что с ней сейчас?
Ане очень понравился редактор сайта по имени Спайк и его розовая рубашка. Сильнее, чем из-за этой рубашки, она переживала только за манго. Аня тихо выполняла все,
– Устрой мне свидание со Спуки, не могу называть его Спайком, очень прошу. Ты же в сводничестве профессионал, а в столь невинном масштабе просто богиня!
– Кто ас? Нет, я Маша. Вы ошиблись. Я не буду сутенерить!
– Я тебя прошу, очень, ну, хочешь, я отдам тебе половину манго и буду извиняться, что отправила тебя на срез копыт, тьфу ты, ногтей, первой?
– А как же Марат?
Аня сразу помрачнела, видно было, как ее природный прагматизм борется с искусственным интеллектом.
– А что Марат? Тут бабка надвое сказала, увидимся или нет. Сама посуди, мы даже не знаем, живы ли они... – Аня и сама задумалась над тем, что сказала.
– Нельзя даже думать об этом, если мы с тобой выбрались из этой передряги, при этом топлес, неужели они не справятся?
Аня пожала плечами.
– Ты права, но не обижайся – мы не знаем, сколь долго нам придется здесь жить, месяц, полгода, год? И потом, они могли уже нас похоронить и топить печаль в чужих ваннах.
Так вот для чего нужны были манго, она берегла их как ребят. Это был стресс, и он проявлялся в каждом из нас, я выходила иногда и просто орала на куриц, Аню и целый мир, а она слушала каждого, давая кусок спасительного манго. Она была спаниелем-бомбоискателем.
– Ладно, поговорю я с редактором, но если что, в монастырь тебя отправлю, – решилась я выполнять новую функцию свахи.
Я дождалась вечера, когда все закончили работать, получили свою порцию риса и фасоли, ну и кусков Аниных манго, просчитав, что сегодня не моя очередь мыть посуду, я первой вышла из сарайчика, где мы ели.
На входе я как снайпер или, на худой конец, налоговый агент поджидала жертву. Напрямую Спайку говорить не хотелось, тем более что он сильнее всех сторонился нас, считая, что женщины приносят несчастье не только на корабле.
Из помещения был слышен спор о том, кому достается больше манго, – Аня клала на стол ребятам за ужином пару штук, а как делить – полагалась на их здравомыслие.
– Пссссс, – шикнула я Саше.
Он сначала не совсем понял, что к чему, но любопытство заставило выйти одному.
– Слушай, тут такое дело...
Он расплылся в улыбке до ушей.
– Нет, не то, о чем ты подумал, – внесла я срочную поправку.
– А что тогда? Денег и еды у нас нет, могу отдать последние штаны.
Мысль о том, чтобы наблюдать мужчин в трусах, конечно, грела, но хватало и местных шаровар.
– Понимаешь, у Аньки, как бы это по-русски сказать... Нервы шалят. Потрахаться бы ей надобно. – О боже, что за ересь я несу.