Биография нечисти 2
Шрифт:
Пальцы щипало нещадно, и Макс в конце концов бросил свой поручень, чтобы какой-нибудь особенно сильный блуждающий разряд не шарахнул его до потери сознания. Но его шарахнуло с другой стороны — паровоз вздрогнул так, что Воробьёва подбросила и он крепко приложился теменем о какой-то выступ.
Тем временем, вцепившийся в рычаг регулятора Гаечник начал громко кашлять. Его глаза полезли на лоб, заслезились и покраснели. Но хуже всего было то, что этот чокнутый решил последовать за своими «братьями». Внезапно он отпустил рычаг и шарахнулся к выходу.
– Куда это ты собрался,
– хватая сумеречника за шиворот, закричал Макс.
– А кто этой рухлядью управлять станет?!
Гаечник наотмашь ударил Воробьёва рукой, раскашлялся ещё сильнее и бессильно рухнул на колени. Подскочил Досев. Треснул для доходчивости молодого сектанта по затылку и, не обращая внимания на вялые протесты, натянул на его голову противогаз. Подсоединил воздушный баллон, открыл вентиль.
– Дыши гадёныш!
– процедил он.
– Надеюсь, потом будешь вспоминать как мы тебя спасали с благодарностью.
Глава 45
1
В кабину стал заползать зеленоватый туман. Лохмами и клубами его забрасывала внутрь инерция паровоза, но эта же сила выдёргивала ядовитую смесь назад в жаркую пустоту туннеля, где бесновался и кипел котёл аномалии.
Не обращая внимания на удары током, Макс вцепился в свой поручень и повернул голову к правому окну. Там в свистопляске энергетического буйства проносился грузовой перрон, на который всего несколько дней назад он уже смотрел, но только из окна диспетчерской, когда в своих блужданиях набрёл на труп сталкера. Сквозь мутную грязь на бронированных стёклах, в сполохах зелёного света просматривался удручающий интерьер этого подземного распределительного центра. А где-то там у стены лежал контейнер с артефактом.
Под окнами диспетчерской, на бетонной площадке заставленной контейнерами и ящиками метались тени. Открой тогда он дверь и скорее всего его участь была бы предрешена. Воробьёв поёжился и отвернулся. По-видимому ворчуны ошивались здесь постоянно, и Фреза скорее всего о чём-то таком догадывался, — ведь за артефактами он так выйти и не решился.
Паровоз пронёсся мимо станции, и смотреть больше было не на что. Шум аномалии быстро стих, потоки сквозняка выдули клубы ядовитого газа, по кабине перестали метаться молнии. Остался только мерный перестук колёс да гудение пламени в разгорячённой топке.
Досев стянул с головы противогаз, сделал робкий глоток воздуха и, выдержав паузу, кивнул.
– Чисто!
– проговорил он.
– За неимением газового анализатора и нос сойдёт!
– А если бы что-то осталось?
– следуя примеру наёмника, спросил Макс.
– Расплавил бы свой нос, и никто бы не помог.
Свой противогаз он осторожно упаковал в подсумок и спрятал в рюкзак.
Следующей пунктом был Фатерлянд, а точнее соседствующая с ним шахта. Пока они были в безопасности, а что будет дальше, когда паровоз придётся остановить перед бронированными дверями?
Он покосился на Гаечника и заметил, что тот мрачнее тучи. Свою маску он снимать не торопился, а может просто забыл это сделать, погрузившись в мрачные мысли. Должно быть парень сейчас
Воробьёв дёрнул сектанта за рукав и показал на противогаз.
– Уже не нужен!
– пояснил он.
– Не надо было меня останавливать!
– стягивая маску, процедил сумеречник.
– Что мне теперь делать? И назад пути нет и с вами нельзя!..
– Доставь к месту назначения и убирайся к чёрту!
– бросил Досев.
– Нам попутчики не нужны!
– Ладно-ладно!
– одёрнул Макс.
– Он разбирается в технике, и его знания могут нам пригодиться.
– У меня свой такой умелец в отряде, - пробурчал наёмник.
– Если останется с нами, — на твоей шее будет висеть.
Гаечник молча закинул в топку угля, отложил лопату в сторону и посмотрел на Макса.
– Я и без тебя знаю, что Великому жрецу не нужен, - сказал он.
– Однажды он показывал меня Шаке, но ей я тоже не понравился. Она отвернулась от меня, даже не притронулась. Как будто я какой-то отверженный.
Воробьёв неопределённо пожал плечами. Трудно было поверить, что этот молодой парень готов был добровольно принести себя в жертву кровожадному червю. А потом ещё и сокрушался, что этого по какой-то причине не произошло.
– Как ты попал к Мизгирю?
– спросил Макс.
– Не помню!
– нахмурился Гаечник.
– Это словно книга без начала. В голове какие-то обрывки. Бессвязные, невнятные, схожие со сновидениями. Чёткие воспоминания только про жизнь у Сумеречников. Первое время пытался выяснить, что со мной случилось, но никто толком объяснить не хотел. Парень один, которого ко мне приставил Великий жрец, как-то проговорился, что меня нашли в лесу. Истощённого, но без единой царапинки. Не мог говорить — только мычал. Плохо слышал, словно после контузии. Даже не понимал многих слов. А потом этот парень погиб и выспрашивать было уже не у кого.
– Выходит есть с чем разбираться, а?
– бросил Макс.
– А ты в аномалию прыгать собрался!
Паровоз пошёл быстрее, и Воробьёву показалось, что дорога стала полого уходить вниз. Эта перемена была предвестником конца пути, потому что объект 931 находился гораздо ниже, чем все предыдущие станции.
От тревожного возбуждения защекотало под ложечкой, и Журналист поёжился. Им очевидно придётся не сладко, но разве было когда-то иначе?
– Долго нам ещё трястись в этой колымаге?
– выбираясь из тендера, поинтересовался Яшка Колхозник.
– Работать-то когда начнём?
2
Вчетвером в будке машиниста было тесновато. Топка дышала жаром. Воздух проникавший через окна стал каким-то липким и тяжёлым. По-видимому сказывалась значительная глубина и отсутствие нормальной вентиляции.
– Хочу сразу предостеречь, — то чучело на железке здесь не единственное, - напомнил Макс.
– Стрелять лучше в голову. Самый проверенный способ.
– Я уже объяснил парням с чем придётся иметь дело, - отозвался Досев.
– Они профессионалы. По крайней мере мои бойцы. О твоём приятеле ничего сказать не могу, потому как в деле его не видел.