Биография нечисти 2
Шрифт:
– Нет конечно! Сейчас пройдёмся до ближайшего овражка и узнаешь на что эта железяка способна!
– Как же вы все мне надоели!
– проговорил Воробьёв.
– Ну давай веди! А то на словах вы все...
Заскрипела дверь дома. Кто-то спустился по ветхим ступенькам крыльца и вскоре под тяжёлой поступью захлюпала грязь.
«Вот же незадача!
– подумал Макс.
– С двумя-то мне уже и не справиться».
– Ну привет братишка!
– послышался голос.
– Я думал уже не свидимся!
Глава 31
Эпизод
Шака
Из записок Макса Воробьёва
Долгое время я мечтал познакомится со сталкерами. Это странное желание диктовалось полумифическим ореолом славы, которым были овеяны парни добывающие артефакты. Только этот лучезарный ореол быстро рассеялся, когда я узнал их поближе. Не то что бы профессия старателей стала вызывать у меня отвращение, нет — просто я понял что они ничем не отличаются от простых бродяг блуждающих по дебрям Зоны. Они меркантильны, жестоки, некоторые сродни хищникам, а жажда наживы иногда затмевает рассудок.
Фреза от жадности съехал с катушек. И нашёл свою смерть в Пасти червя тоже от жадности, потому что не мог смириться с мыслью, что кто-то другой станет владеть его богатством. Он и на завод поплёлся за мной, только потому что боялся, как бы я не раскрыл его тайну. Впрочем, он оказался прав. Тайну-то его я всё же раскрыл.
Когда я проявил плёнку и сделал фотографии, то на всех снимках обнаружил очень заметный и странный дефект. У Фрезы вместо головы чернело рыхлое словно клякса мазута пятно.
После всего случившегося слишком символично и многозначительно. Настолько многозначительно, что просто невозможно не поверить во вмешательство каких-то потусторонних сил. Как будто сама Зона за вероломство и жадность решила вычеркнуть его из истории.
Пометила она и остальных. У всех без исключения, у кого на лице, у кого на туловище или конечностях я обнаружил многочисленные точки. Точки искажающие черты лица, контуры рук, ног, вдавленные и рваные, словно отверстия от пуль. Уже позднее, я узнал, что как-то осенью в Мёртвый угол наведалась банда анархистов. Они вломились в лагерь сталкеров, надеясь поживится и перебили всех до одного.
1
Макс повернул голову и увидел коренастого крепыша, который остановился в паре шагов от него. Капюшон брезентового дождевика скрывал лицо, но когда парень сдёрнул его с головы, Воробьёв от удивления охнул.
Перед ним стоял Димон Колосков — тот самый Димон, с которым он побывал в стольких передрягах. Парень здорово изменился. Посуровел, стал жилистым и уверенным в себе. На левой скуле багровел длинный шрам, по-видимому результат стычки. Волосы на голове подёрнуты сединой. Да и выглядел он гораздо
– Вот и свиделись, - проговорил Макс.
Пожали друг другу руки. Крепко обнялись.
– Пошли в дом! А то вымокнем до нитки!
– кивнул Димон на развалины.
– Я тут с бойцами на постой стал. Ждём когда дождь притихнет!
Воробьёв торопливо подхватил автомат и повесил его на плечо. Меньше всего он рассчитывал встретить на этой захудалой дороге старого друга. Впрочем, был ли Колосков сейчас его другом? Добродушие с которым он его поприветствовал, как-то ненавязчиво смазывалось недоброжелательным приёмом здоровяка с двустволкой.
Макс покосился на верзилу и усмехнулся. С кислой физиономией тот плёлся позади и понуро поглядывал себе под ноги. Очевидно к такому повороту событий готов он не был, и теперь активно ворочал мозгами в поисках выхода из глупой ситуации.
– Давай, проходи!
– Димон пропустил Макса в дом и указал на дверной проём в единственную уцелевшую комнату.
– Извини за Гаврика. Он иногда забывает, что трясти бродяг на дорогах не наш профиль.
Воробьёв вошёл в комнату и увидел другого здоровяка. Тот сидел за столом и усердно чистил пистолет. Мужик оторвался от своего занятия и внимательно посмотрел на Журналиста. Пронзительные голубые глаза, длинный нос, кривая улыбка махрового циника.
– С Гаврилой Бурлаковым ты познакомился, а это Илюха Умник!
– кивнул Димон.
– Играть с ним в смотрелки бесполезно. Гипнотизёр!
Сказать что в комнате было сыро, не сказать ничего. Сквозь дыры в шифере вода стекала сюда ручьями, разве что на полу не стояла. Не протекало только в двух местах — за столом, где пристроился Илюха да у противоположной стены.
– Не лучше чем во дворе, - хмыкнул Макс.
– Это как посмотреть, - отозвался Димон.
– Бывает по непогоде набегаешься, так любой норе рад, лишь бы не на ветру.
Воробьёв посмотрел на старого друга и соглашаясь кивнул. Потом резко повернулся к Гавриле.
– Деньги вернуть не хочешь?
– спросил он.
Бурлаков смутился, но быстро подавил первую робость и самонадеянно оскалился. Своё недавнее приобретение он считал законным трофеем и так просто возвращать не хотел.
– Верни!
– приказал Димон.
Гаврик немного помедлил, неопределённо пожал плечами, засунул руку в карман и долго шарил в нём, словно не решаясь сделать последний шаг.
– Ну извини!
– наконец сказал он.
– Не за того принял.
– Эх, ты! Гаврила!
– забирая купюры хмыкнул Макс.
– Знал бы ты чего мне стоило заработать эти бабки?
– А мы что сбором металлолома промышляем?
– огрызнулся Бурлаков.
– Постоянно шкурой рискуем!..
– Ладно-ладно! Хорош прибедняться!
– одёрнул Колосков.
– Нормальная у нас жизнь, а что до риска так не за бесплатно же?
– Значит стал командиром?
– усмехнулся Макс.
– Всё так же охотой занимаешься или?..