Биомеханический барон

Чехин Сергей Николаевич

— А в чем?

— Никто и никогда не встречал разумных существ оттуда. Только таких вот, — Галаган с отвращением посмотрел на некое подобие лысого гниющего медведя с громадными клыками и наростом посреди лба, как у носорога. — Обезумевших. Извращенных. Противных самой природе. Но все же бестий, а не людей. А теперь получается, что твари — вроде как тамошних животных, а верховодят ими человекоподобные аборигены. И вот я думаю: что если Великая Прореха — это просто авангард из чудовищ, направленных для прорыва обороны и сметания первых рядов. Ну, знаешь, вроде боевых слонов у персов или римских горящих свиней. То есть тех, кого не жалко превратить в пушечное мясо, чтобы сберечь

более развитых и сильных созданий. А уже следом должны были подоспеть именно такие ребятки, как та дьяволица. Но у повелителей Тьмы ничего не вышло только потому, что Петр пожертвовал собой и закрыл Пролом.

— Звучит логично, — киборг пожал плечами.

— Ты сказал, она из девятого легиона, — продолжил разглагольствовать подельник. — Легион — это четыре тысячи бойцов. И таких отрядов как минимум девять. И лично меня это пугает куда больше, чем всякая дрянь из шахт и подземелий…

Захар расплющил каменными плитами очередного мутанта, похожего на помесь рака и льва, и сжал меж пальцев крупное хрустальное «сердце».

— Да, проблема еще та, — без особого интереса отозвался он.

— А тут еще уездная знать поддается Тьме и впадает в ересь, — не унимался чародей. — Девять легионов под стенами, а один — внутри, чтобы в нужный час отпереть ворота и впустить врага в город. Я-то думал, местные вельможи просто за власть и богатство грызутся. Ну, знаешь: кот из дома — мыши в пляс. А тут, выходит, куда более серьезное дело намечается. Стратегического, так сказать, масштаба. Ведь все эти легионы одним только Крымом не насытятся. Да и России им маловато будет. Сдается мне, они собрались покорить весь наш мир. И ввергнуть во Тьму так же, как и свой. Как считаешь, я прав? Или просто сгущаю краски?

— Поживем — увидим, — охотник похлопал по преградившему туннель валуну. — Потайной ход за ним. Приступай, а я пока поразмыслю над твоими догадками.

— Может, вместе его сдвинем? — нахмурился хлыщ, оценив объем работ и необходимой маны. — А поразмышляем потом — за бокалом вина и в более спокойной обстановке.

— Я не пью. Приступай, — сказал великан таким тоном, что Дмитрий предпочел подчиниться.

После нескольких минут напряженного сопения Галагану все же удалось вогнать валун в толщу породы. Сразу за ним открылся сложенный из кирпича стрельчатый лаз с мощеным полом, намекающий на его явно рукотворное происхождение.

— Интересно, почему Игнатов его не запечатал? — удивился франт. — Он же ведет прямо к дому…

— Взгляни на потолок, — Захар скользнул по кладке ярким пятном. — Что видишь?

— Ничего, — товарищ как ни всматривался, так и не заметил чего-то отличного от посеревшей штукатурки.

— Если бы тут часто ходили с факелами или свечами, на стенах и своде осталась бы копоть. Здесь же все выглядит так, словно ходом вообще ни разу не пользовались. Значит, путь по нему освещали исключительно магией. А она следов не оставляет.

— Или брали закрытый фонарь… Такой, в стеклянной колбе.

— Или кто-то тут слишком умный, — прорычал киборг. — Как тогда Игнатов свои крылья с рогами отращивал? Как еще от Тьмы подпитывался? Башку даю на отсечение, что запечатанный вход — просто пыль в глаза Синоду. А сам патриарх частенько хаживал к темным хозяевам через этот лаз. Может даже миловался с той чертовкой.

— Мерзость… — не шибко искренно протянул блондин.

— Но все это уже неважно. Демьян впал в ересь вместе со всем семейством, так что пусть святоши с ним сами разбираются. Я же сейчас освобожу своих — и валим отсюда.

— Проход закрывать? — на всякий случай уточнил франт, которого мало вдохновляло одиночное бдение в подземелье. — А то

маны едва осталось…

— Пес с ним. Шахта все равно зачищена, а новым Прорехам взяться неоткуда. Отдыхай, я скоро.

Триста метров спустя огненный шарик меж пальцев озарил толстенную чугунную дверь с тремя сейфовыми замками. К счастью, кодовых среди них не оказалось, иначе всю затею пришлось бы резко сворачивать.

Вероятно, хозяин не стал заморачиваться со столь сложными механизмами, потому что использовал вместо них колдовскую защиту. Проще говоря, от двери несло магией так же, как из окна пекарни разит свежим хлебом. Захар ощущал себя точно у перегруженного трансформатора — кожа исходила мурашками, волосы вставали дыбом, а сердце сбивалось с ритма несмотря на исправный стимулятор.

Попытка применить для взлома волшебство явно закончилась бы для вора весьма плачевно. В охранных рунах таились стихии молний и огня, только и ждущих, чтобы испепелить незваного гостя. К слову, при осмотре преграды киборг нашел еще одну косвенную улику против Игнатова — ни одна безмозглая тварь даже не царапнула потайную дверь, хотя яростно кидалась на барьер Синода без оглядки на последствия.

Здесь же все чин-чинарем — ни единой вмятинки. А зачем, если проклятый еретик и так явится по первому зову своего лейтенанта. Интересно, что она ему наобещала? Власть над всем уездом? Губернией? Полуостровом? Должность адского наместника? Тонны манорода? Запретную силу Тьмы? Любопытство так и подмывало разворошить чертов змеиный клубок, но на это не оставалось ни времени, ни энергии.

Захар размышлял над этим, попутно сканируя личинки замков и составляя точную внутреннюю структуру. На картирование ушло около минуты — стоит отдать мастерам должное, намудрить сумели так, что даже командная матрица нагрелась на градус выше нормы.

Но в конечном итоге киборг получил не только детальные трехмерные схемы, но и подробнейшие рекомендации по вскрытию. И ошибаться было нельзя ни на йоту, иначе сработают защитные руны и обрушат на диверсанта всю накопленную мощь.

Отмычки удалось сделать из латунных гильз. Направив в пальцы магию Огня, Захар размягчил металл, как пластилин, и отточенными движениями вылепил необходимые инструменты. После чего бесшумно отворил дверь, не потревожив ни волшебных стражей, ни наемников напротив входа.

Двое янки склонились над кем-то посреди погреба и пинали бедолагу ногами, передразнивая и всячески оскорбляя.

— Хрюкни, свинка, — на ломанном русском прохрипел американец.

— Хочешь булочку, толстячок? — второй ткнул ему в лицо пирог с повидлом. — Тогда попляши на четвереньках.

— И не забудь хрюкать! — захохотал напарник. — Ты же послушный поросенок?

— Отстаньте! — пискнул мальчуган, и великан сразу узнал голос Алеши.

— Хрюкай! — боец пнул его ногой в живот. — Живо!

— Отстаньте от него, негодяи! — хрипло крикнул Сергей Иванович и ударил ладонями по решетке. — Вам велели и пальцем нас не трогать!

— Так мы пальцами и не трогаем, — осклабился наемник и снова ударил лежащего подле него парнишку.

— Хрюкай, свинья! И пляши! Не то мы твоего папашу тронем… Тоже не пальцами, — с намеком прорычал напарник и загоготал.

— Хрюкай, хрюшка! — наседал второй. — Если не хочешь, чтобы любимый папочка визжал вместо тебя.

— Хрю.

Киборг шагнул из темноты и басом прорычал на ухо подонку — и это было последнее, что тот услышал в своей никчемной жизни. Охотник свернул ему шею — да с такой силой, что едва не оторвал башку. Второй выродок выпучил зенки и потянулся к револьверу, но прежде чем рука коснулась кобуры, в глотку по самую гарду вонзился кинжал.