Бирюлевские чудеса
Шрифт:
В новой квартире Вовка сначала отчаянно скучал по своему подвалу, по ночным дежурствам и совсем не радовался ни новым игрушкам, ни всяким "прибамбасам" в новом жилище. Но потом подружился с Сашкой, быстро научился у него, как играть в "ходилки" и "стрелялки" на компьютере и, что называется, вошел во вкус. Теперь он все реже вспоминал о своей мечте, и с завистью слушал Сашкины рассказы о поездках в Америку и на Багамы, и даже научился растопыривать пальцы "веером", подражая Сашке.
Однако вскоре им пришлось расстаться - отец отправил Сашку учиться в Англию,
Глава третья
Под любопытными взглядами ребят Вован чувствовал себя немного неуютно. "Ну, чего вытаращились, спрашивается? Красного пиджака не видели, что ли, лохи? Да еще наверняка Пузырем дразнить будут, или Мясокомбинатом каким-нибудь", - затосковал Вован. И ему вдруг так захотелось домой! К мягкому дивану, к любимому компьютеру и не менее любимому холодильнику, набитому всякими вкусностями! И тут в кармане у папы запищал телефон выяснилось, что папе срочно надо ехать в офис. Папа страшно огорчился, но бизнес есть бизнес. Он сунул Вовану видеокамеру, сказал, что Сема за ним заедет после уроков, помахал всем пухлой ладошкой и, сверкнув на прощание своими зубами, уехал. "Ну, все...", - обреченно подумал Вован. Однако ребята и не думали дразниться. По очереди пожали ему руку, назвали себя, ну и все. Разговор протекал вполне мирно.
– Ты где живешь?
– спросила его Светка.
– Возле кинотеатра, "Керчь" называется. Знаешь?
– А то! Сколько раз там пролетала, - независимо ответила та.
– Билетов не могла достать, что ли?
– не понял Вован.
– Каких билетов?
– тоже не поняла Светка.
– Ну... Ты же говоришь - "пролетала". В смысле, в кино не могла попасть?
– Да какое кино! На метле просто пролетала, вот и все.
– На какой еще метле?
– Да на той вон, - кивнула Светка в сторону метлы, прислоненной к старому клену.
Все посмотрели на метлу.
– Ага, щас...- заулыбался Вован, - гони больше...
– Во балда, не верит, - пожала Светка плечами.
– Ну, хочешь - сам попробуй.
И она сунула ему метлу в руки.
Вован продолжал недоверчиво улыбаться - ага, сядет он, нашли дурака... Светку эта недоверчивая улыбка рассердила - заводилась она с полоборота.
– Ну, чего сияешь, - возмутилась она.
– Слабо взлететь - так и скажи, и нечего тут...
– Чего "слабо"?
– хмыкнул Вован.
– Если бы она летала, эта швабра твоя, - тогда запросто, а так чего я на ней, как дурак, скакать буду?
– Не летает?!
– взвилась Светка.
– Спорим!
– протянула она свою ладонь Вовану.
– Герка, разбивай!
– А на что спорим?
– все еще улыбался Вован.
– На шалабан!
– Идет!
– и Вован оседлал метлу, передав Герке портфель и камеру.
–
– Ничего нажимать не надо, - деловито и серьезно пояснила Светка, Просто представь, как взлетаешь, и все. Только осторожнее, смотри. И держись крепче. Ну, давай!
Вован скептически хмыкнул, нахмурил брови, и вдруг неожиданно резко рванулся вверх! Правда, тут же резко клюнул вниз, не устоял при приземлении и растянулся на асфальте, ободрав ладони и перепачкав свой роскошный пиджак. Все кинулись к нему, подняли и дружно принялись отряхивать.
– Ну, ты ваще!
– обалдело проговорил Вован, возвращая Светке метлу. Предупреждать надо, в натуре!
– А я не предупреждала?!
– возмутилась Светка, - Говорила же, чтоб осторожней!
– Говорила!
– хором подтвердили все.
– Ладно, давай шалабан, - покорно склонил Вован свою лобастую голову, подстриженную "ежиком", и зажмурился.
"Щас влепит пиявку", - напряженно ждал он, - "вон, дылда какая..."
– Да ладно уж, - вдруг легко остыла Светка, - на первый раз прощается. Э, да ты лапы ободрал, кажется? Ну-ка, покажи.
Вован поднял к свету свои пухлые ладони, похожие на оладьи, смазанные вишневым сиропом.
– Ну, точно. Пошли, промыть надо. Гер, где тут кран?
– Айда, покажу, - отозвался Герка и пошел за угол школы, явно гордясь тем, что он ветеран, и уже все здесь знает.
Все пошли за ним, мыть несчастные Вовановы ладони. А когда вернулись, по школьному двору катались на роликах еще две первоклассницы.
Несмотря на то, что обе они лихо жужжали роликами, стремительно, словно ласточки, летая по асфальту, и даже держались за руки, были они совсем непохожие. Одна из них была - ну просто кукла (Герка даже раскрыл все три пасти) - с огромными голубыми глазами, пышными золотистыми кудряшками, маленьким носиком и с такой улыбкой, что было даже как-то непонятно, что может она делать в обыкновенном школьном дворе? Одета эта необыкновенная девочка была в черную майку с надписями на груди: "Я - дура" и на спине: "И ты - тоже" и узкие черные брючки. На шее у нее болталась стальная цепочка с "пацификом", на поясе пристроился маленький плэер, а на запястьях и в золотистых прядках волос разместилась куча блестящих бисерных штучек - так называемых "фенек". На черном кожаном рюкзачке за спиной девочки мотал во все стороны костями маленький пластмассовый скелетик, прицепленный за череп.
Вторая же девочка была ее полной противоположностью. Скажем так: красавицей, как первая, она не была. Она была худенькая, носатенькая, какая-то вся такая, словно состоящая из сплошных острых углов. А узкие глаза словно стреляли во все стороны зелеными искрами. Волосы у нее были словно болотная осока: серебристо-зеленые, легко струящиеся под ночным ветерком. И одета она была совсем не так, как ее подружка - в простое коричневое платьице с белоснежным фартуком. На тонких ножках, обутых в могучие роликовые ботинки, ослепительно сияли белые гольфы, а в серебристо-зеленых волосах трепыхались такие же искристо-белые банты. И за спиной у нее был не рюкзак со скелетом, а обычный ранец с нарисованным зайцем.