Бишкек 3091
Шрифт:
Но после этого воспоминания стали туманными. Я не помнил ничего, кроме холодных стен лаборатории, в которой оказался.
— Последнее, что я помню, это как мы праздновали победу, — произнес я, осознавая, что время ускользнуло от меня, оставив лишь мрак. — Мы были вместе, и всё казалось возможным.
Темирлан смотрел на меня с пониманием, и я почувствовал, как его поддержка придаёт мне сил. В этом мире, где всё менялось с молниеносной быстротой, я знал одно: несмотря на утраты, борьба продолжается.
Я посмотрел на Темирлана, и в груди снова вспыхнуло беспокойство.
— Как умерла Айгуль?
Темирлан на мгновение замер, его глаза потемнели, и я увидел, как он борется с эмоциями. Он вздохнул, и его голос стал тихим, но уверенным.
— Она сражалась до конца, — произнес он, глядя в пол. — Когда началась война с корпорациями, она не могла остаться в стороне. Она была со мной, поддерживала меня, как всегда. Но в одном из боёв её ранили. Мы пытались спасти её, но…
Темирлан замолчал, и я почувствовал, как его горло сжалось от боли. Я знал, что он пережил это, и его слова были как нож, вонзающийся в сердце.
— Она не хотела, чтобы мы сдались, — продолжил он, поднимая взгляд. — Она верила, что мы победим. И даже когда её не стало, её дух остался с нами. Мы продолжаем сражаться за неё, за всё, что она сделала.
Я закрыл глаза, пытаясь сдержать слёзы. Айгуль всегда была для меня опорой, и её потеря оставила пустоту, которую ничто не могло заполнить. Но в то же время я чувствовал, что её наследие живёт в нас, в нашей борьбе и в нашей решимости продолжать.
Мне нужно было больше узнать о том, что происходит. Я посмотрел на Темирлана и спросил:
— Расскажи подробнее о сопротивлении. Как они сражаются против корпораций?
Темирлан немного помолчал, собирая мысли. Наконец, он начал говорить, его голос звучал уверенно, но в нём была тень тревоги.
— Все бойцы сопротивления укрылись в подземных тоннелях, — сказал он. — Эти тоннели были построены ещё до того, как корпорации захватили власть. Мы превратили их в свои базы, скрытые от глаз врага. Они тянутся от города до гор, соединяя заброшенные заводы и старые здания.
Я представлял себе мрачные, полутёмные проходы, где люди борются за выживание, полные решимости вернуть свободу.
— Мы проводим операции из этих укрытий, — продолжал Темирлан, — собираем информацию, планируем атаки. Здесь укрываются не только бойцы, но и мирные жители, которым удалось сбежать от преследования. Мы создали настоящую сеть.
Я почувствовал, как гордость наполняет меня, когда я слушал его. Темирлан стал настоящим лидером, как его мать.
— Я работаю с хакерами, которые помогают взламывать системы корпораций, — добавил он. — Информация — это наше оружие. Мы используем её, чтобы наносить удары по их инфраструктуре, освобождать наши ресурсы и создавать хаос среди врагов.
— Это опасно, — сказал я, и в моём голосе прозвучала забота. — Но я горжусь тем, что вы сражаетесь.
Темирлан кивнул, и в его глазах я увидел решимость. — Мы не можем сдаваться. Мы должны продолжать борьбу, чтобы вернуть не только свободу, но и ради памяти о тех, кто уже ушёл.
Мой
— Все группировки объединились в единое сопротивление для этой борьбы, — произнес он, глядя мне в глаза. — Мы поняли, что только вместе можем противостоять корпорациям. Раньше между нами были разногласия, старые вражды и недопонимания, но теперь это всё не имеет значения. Мы осознали, что враг общий, и если мы не объединим усилия, нас всех ждет поражение.
Я кивнул. Для меня это было похоже на чудо, как будто последние искры надежды вновь зажглись в темном мире.
— Каждый внес свои навыки и ресурсы, — продолжал он. Мы создали альянс, который может нанести удар по самым сильным позициям корпораций.
Я почувствовал, как внутри меня зарождается надежда. В этот момент мы были не просто отцом и сыном, а частью чего-то большего.
Спустя некоторое время Теневой Шторм начал снижаться. Я ощутил, как корабль плавно скользит к земле, и вскоре мы приземлились в горах рядом с тайным входом в подземную базу. Я смотрел в окно, наблюдая, как вокруг нас все охватывает тьма, скрывающая нас от глаз врагов.
Когда двери распахнулись, свежий, наполненный сыростью воздух ворвался внутрь. Темирлан быстро выбрался из корабля, и я последовал за ним. Мы оказались на стыке мира, где царила жизнь и надежда, несмотря на всю опасность вокруг.
Вокруг нас собрались бойцы сопротивления, их лица светились радостью и облегчением. Они приветствовали нас с теплотой, словно мы вернулись из долгого путешествия. Каждый из них знал, что Темирлану удалось сделать невозможное — вернуть меня.
— Вы не поверите, что я слышал! — воскликнул один из бойцов с ярким ирокезом и татуировками на руках смотря на меня. — Это же живая легенда, герой революции!
Слова его подхватили другие, и вскоре толпа начала наполняться одобрительными криками и восторженными возгласами. Я почувствовал, как в груди разливается тепло, несмотря на всю тяжесть пережитого. Эти люди были одним целым, их единство и решимость вдохновляли меня.
Темирлан, стоя рядом, скромно улыбался. Я знал, что он чувствует, как важна эта поддержка для меня, и в этот момент я понял, что мы не просто выжили — мы стали частью чего-то важного и правильного.
— Умар, нам нужно позаботиться о вас, — сказал один из бойцов, подтолкнув меня к небольшой группе, которая собралась вокруг. — Вы должны отдохнуть и восстановиться после всего, что пережили.
Они проводили меня в комнату, выделенную специально для меня. Пространство было скромным, но уютным: стены были обиты мягким материалом, а на столе стояла лампа с теплым светом. Я заметил, что на полках лежали книги и старые фотографии, которые, казалось, рассказывали истории о прошлом. На стенах висели старые плакаты с лозунгами сопротивления, а в углу стоял ржавый бесшумный генератор.
— Здесь вы в безопасности, — произнесла девушка с длинными волосами, когда я вошел. — Мы сделаем всё, чтобы вы чувствовали себя комфортно. Ваш опыт и мудрость очень нужны нам.