Битва королей

Мартин Джордж Р.Р.

– Дальше поедем или как? – осведомился Змей.

Куорен прошел к своему коню.

– Поедем, только не вперед, а назад.

– Назад? – опешил Джон.

– У орлов зрение острее, чем у людей. Нас заметили – значит пора убираться. – Полурукий обмотал лицо длинным черным шарфом и сел в седло.

Другие разведчики переглянулись, но спорить никому и в голову не пришло. Все один за другим повернули коней в сторону дома.

– Призрак, пошли, – позвал Джон, и волк последовал за ним бледной

тенью.

Они ехали всю ночь, пробираясь ощупью по неровной извилистой тропе. Ветер крепчал. Порой становилось так темно, что они слезали и вели лошадей в поводу. Эббен предложил зажечь факелы, но Куорен отрезал:

– Никакого огня. – Вот и весь разговор.

Они пересекли каменный мост у вершины перевала и снова начали спускаться. Во мраке яростно взвыл сумеречный кот, вызвав такое эхо, будто их там собралось не меньше дюжины. Джону показалось, что он видит на верхнем карнизе пару горящих глаз, здоровенных, как луны.

Перед рассветом они остановились напоить лошадей, дав каждой пригоршню овса и пару пучков сена.

– Мы недалеко от места гибели одичалых, – сказал Куорен. – С той высоты один человек может сдержать сотню – если этот человек подходящий. – И он посмотрел на Оруженосца Далбриджа.

Тот склонил голову.

– Оставьте мне стрел сколько сможете, братья. – Он погладил свой лук. – И дайте моей лошадке яблоко, как доберетесь до дому, – заслужила, бедная скотинка.

Он остается, чтобы умереть, понял Джон.

Куорен стиснул плечо Далбриджа рукой в перчатке.

– Если орел слетит вниз поглядеть на тебя…

– …у него отрастут новые перья.

На прощание Джон увидел только спину Оруженосца Далбриджа, когда тот карабкался вверх по узкой тропке.

Когда рассвело, Джон поднял глаза к небу и увидел на нем темное пятнышко. Эббен тоже заметил его и выругался, но Куорен велел ему замолчать.

– Слышите?

Джон затаил дыхание. Далеко позади в горах пропел рог и прокатилось гулкое эхо.

– Они идут, – сказал Куорен.

Тирион

Для предстоящего испытания Под облачил его в бархатный камзол цвета знамени Ланнистеров и принес ему цепь десницы, но ее Тирион оставил на ночном столике. Серсея не любит, когда ей напоминают, что он десница короля, а он не желал сейчас обострять отношения с ней.

Во дворе его догнал Варис.

– Милорд, – с легкой одышкой сказал он, – советую вам прочесть это незамедлительно. – В мягкой белой руке он держал пергамент. – Донесение с севера.

– Хорошие новости или плохие?

– Не мне судить.

Тирион развернул свиток и прищурился, чтобы разобрать написанное при свете факелов.

– Боги праведные. Оба?

– Боюсь, что да, милорд, как это ни печально. Столь юные, невинные существа.

Тирион

вспомнил, как выли волки, когда маленький Старк упал. И теперь, наверно, воют…

– Ты уже кому-нибудь говорил об этом?

– Пока нет, но придется.

Тирион свернул письмо.

– Я сам скажу сестре. – Ему очень хотелось посмотреть, как она воспримет новость.

Королева в эту ночь была особенно прелестна в открытом платье из темно-зеленого бархата, подчеркивающего цвет ее глаз. Золотые локоны ниспадали на обнаженные плечи, талию охватывал пояс с изумрудами. Тирион сел, взял поданную ему чашу вина и только тогда вручил ей письмо, не сказав ни слова. Серсея с недоумением приняла от него пергамент.

– Тебе это, думаю, будет приятно, – сказал он, когда она принялась за чтение. – Ты ведь хотела, чтобы юный Старк умер.

Серсея скривилась:

– Это Джейме выбросил его из окошка, а не я. Ради любви, сказал он, – как будто это могло доставить мне удовольствие. Глупость, конечно, притом опасная, но когда наш любезный братец давал себе труд подумать?

– Мальчик вас видел, – заметил Тирион.

– Он совсем еще мал. Можно было запугать его и принудить к молчанию. – Она задумчиво уставилась на письмо. – Почему меня обвиняют всякий раз, когда кто-то из Старков наколет себе ногу? То, о чем говорится здесь, – работа Грейджоя, я к этому непричастна.

– Будем надеяться, что леди Кейтилин в это поверит.

– Неужели она способна… – округлила глаза Серсея.

– Убить Джейме? А почему бы и нет? Что бы сделала ты, если бы Джоффри с Томменом убили?

– Но Санса по-прежнему у меня!

– У нас, – поправил он, – и мы должны заботиться о ней как следует. Ну а где же обещанный ужин, сестрица?

Стол Серсея, надо признать, накрыла отменный. Они начали с густого супа из каштанов, горячего хлеба и салата с яблоками и лесными орехами. За этим последовали пирог с миногами, сдобренная медом ветчина, тушенная в масле морковь, белые бобы с салом и жареный лебедь, начиненный грибами и устрицами. Тирион держался с изысканной учтивостью, предлагая сестре самые лакомые кусочки, и ел только то, что ела она. Не то чтобы он опасался отравы – просто осторожность никогда не помешает.

Новость о постигшей Старков участи явно огорчила ее.

– Из Горького моста по-прежнему ничего? – спросила она озабоченно, насадив яблоко на острие кинжала и понемножку откусывая от него.

– Ничего.

– Никогда не доверяла Мизинцу. Если предложить ему хорошие деньги, он мигом перебежит к Станнису.

– Станнис Баратеон чересчур праведен, чтобы кого-то подкупать. Притом для Петира он весьма неудобный лорд. На нынешней войне заключаются самые неожиданные союзы, но эти двое? Нет.