Битва полчищ
Шрифт:
– За тобой прилетел, макрель ты вяленая, – весело ответил Руорк. – Остальным же недосуг. Все заняты.
– А ты не занят?
– А у меня вот как раз «окно» образовалось. Побили меня. Раскурочили. Я себя свинтил на скорую руку, но все равно я временно не боец. Хотя ты тоже, как я погляжу.
– Я просто устал. Ты вот когда-нибудь разверзал океан? Держал его на собственных плечах почти десять минут?
– Не ври, не десять. Всего-то пять.
– Семь с половиной, – неохотно признал Асанте. – А ты что, видел?!
– Конечно. Ты же тут сдохнуть
– Силен. Где он, кстати?
– К берегу почесал. Наверное, теперь Шаб-Ниггурата грызть будет. Упорный у нас глава Совета…
– Упорный, – согласился Асанте.
Он немного помолчал, а потом спросил:
– И все-таки – зачем ты это сделал?
– Что сделал?
– Спас меня. Зачем? Ты же меня ненавидишь.
Теперь уже Руорк довольно долго молчал. Лишь когда летучий автомат пошел на посадку, технолич проскрежетал:
– Я ненавижу тебя каждым винтиком своего тела. Но если ты сдохнешь… кого мне тогда ненавидеть? Однажды я убью тебя собственными руками… но еще не сегодня.
Глава 40
Асугали тянули Шамшуддина в трещину меж мирами. Бывший маргул бил их голыми руками, тщетно пытаясь выпустить телекинетические щупальца и смять, раздавить этих тварей, как он легко делал при жизни.
При жизни. Но теперь… Чтобы контролировать ману, духу нужно обрести хоть слабое подобие материальности. Как тому же Тивилдорму.
А без маны остается только духовная сила. Влияние на астральные тела непосредственно сознанием. То самое, что правит в мире духов. И этому тоже можно научиться… но не за пять минут, к сожалению.
Но некоторые развивают духовную силу еще при жизни. Еще при жизни эти люди без всякой магии обретают такую мощь, что умерев – даже не замечают разницы.
И один из таких сейчас как раз сюда мчится.
– Хой, приятель!.. – радостно вопил он. – Ничего не бойся, Логмир уже здесь!
Призрак краснокожего закатонца врубился в самую гущу асугалей – и ну свистеть катанами! Светящиеся черным светом, эти мечи-призраки рассекали демонические щупальца, точно осьминожий фарш! Логмир, даже став насквозь прозрачным, не утратил ни сноровки, ни лихости, ни живого огня в глазах.
Маг после смерти становится бессильным. Но герой… герой остается героем.
Через пару минут все закончилось. Логмир привычно чиркнул катанами друг о друга, не замечая, что теперь кровь к ним не прилипает. Да и какая может быть кровь у асугалей, этих демонов-призраков? Видимость одна.
– Благодарю, – приложил руки к груди Шамшуддин. – Ты избавил меня от весьма незавидной участи, благородный человек. Прими мои соболезнования в том, что и ты, как я вижу, сегодня пал в бою.
– Да, было дело, – пожал плечами Логмир. – Но я очень красиво умер. А ты как?
– Полагаю, я принял достойную смерть, – осторожно произнес Шамшуддин. – Во всяком случае, я сделал все, что было в моих силах, и захватил с собой целого
– Хабова мать! – возмутился Логмир. – А у меня всего какой-то жирный колдунишка! Вот хабство! Хабство, хабство, хабство!!! Тут еще остались архидемоны?! Логмиру нужен архидемон!
– Если не ошибаюсь, только один, – призадумался Шамшуддин. – Я положительно уверен, что слышал смерть Гелала… и совершенно точно уверен, что мой побратим запечатал Дагона.
– А я не слышал, – подозрительно посмотрел на него Логмир. – Магистр, ты слышал?
– Я слышал определенные шумы в континууме, – неуверенно ответил приблизившийся Витааль. – Они были очень мощные, так что вполне вероятно, что это была гибель каких-то высокоэнергетичных сущностей… а из таковых здесь только архидемоны… и один Темный бог. Но кто именно это был, я сказать не могу – боюсь, я не настолько хорошо разбираюсь в эфирных пертурбациях.
– Я в них тоже плохо разбираюсь, – произнес Шамшуддин. – Но всякий шумерский маг узнает «голос» любого из высших иерархов Лэнга. Это были Дагон и Гелал… скорее всего, Гелал. Там были какие-то помехи, так что я не совсем уверен.
Трое призраков огляделись вокруг. Хорошо было видно, как отразилась на Легионе Гнева гибель Дагона. Куклусы – все до единого! – валялись бездыханными, пуская пену изо рта. Улетучилось божественное дыхание, оживлявшее этих бездушных созданий, и они превратились в пустые оболочки. Формально еще живые, но уже не способные не то что воевать – даже просто двигаться. Человекоподобные овощи.
Куклусы не могли сравниться с демонами. Даже Птицы Лэнга были сильнее их. Но зато куклусов было очень много. В Легионе Гнева они брали количеством. Заваливали врага собственными телами, оттягивали огонь на себя, позволяя демонам резвиться всласть. Они не боялись благовония Зкауба, которое так и сыпалось отовсюду.
А теперь этот неисчислимый живой щит пропал, и на демонов обрушились утроенные атаки. Все, кто раньше бился с куклусами, гадая, когда же они закончатся, теперь обратились к утукку, к будхам, Погонщикам Рабов… и те внезапно поняли, что их-то как раз не так уж и много!
К тому же с севера все сильнее слышался какой-то гул. Ревущий трубный звук, которого раньше не доводилось слышать никому из трех призраков. Серые, эйнхерии и паладины тоже пришли в недоумение, забеспокоились – не очередной ли это архидемон? – зато плонетцы загомонили восторженно.
– О, смотри-ка, наши уже на подходе! – воскликнул Логмир, тыкая пальцем. – Года не прошло!
Витааль невольно приоткрыл рот. Над городом плыла блистающая сталью громада. Колоссальных размеров треугольник накрыл собой несколько кварталов. С небес били плазменные столбы, испаряющие все на своем пути.
То явился «Алкуса Рейко». Наконец-то достроенный и примчавшийся на подмогу супердредноут. Посаженный на антигравитационные диски чудовищной мощности, этот сверхгигантский флаер шел над землей на невидимой подушке. Абсолютная военная машина, порожденная техническим гением Плонета.