Битва при Кадеше

Жак Кристиан

— Точно.

— Пусть остаток моей злости рассеется, как плохое настроение! Я иду с тобой.

Кропотливый труд чиновников по составлению реестра занял много месяцев, прежде чем они приобрели ту же сноровку, которой обладали их собратья в Мемфисе. Нужно было вжиться в новую столицу, сделать переписи всех домов и земель, установить имена их владельцев и жильцов, а все это требовало большого числа проверок. Именно поэтому запрос Амени, хотя и помеченный, как срочный, занял много времени для выполнения.

Смотритель архива —

лысый и худой шестидесятилетний мужчина — по мнению Сарда, выглядел еще более тщедушным, чем Амени. Его мертвенно-бледная кожа доказывала, что он никогда не загорал на солнце и не находился на свежем воздухе. Чиновник принял посетителей с ледяной учтивостью и провел их мимо полок, уставленных деревянными табличками, сложенными одна на другую, и ящиков с папирусами.

— Благодарю вас за то, что вы приняли нас в столь поздний час, — сказал Амени.

— Мне показалось, что вы предпочитаете сохранить строжайшую секретность.

— Это действительно так.

— Я не буду скрывать, что ваш запрос заставил нас проделать немыслимо сложную работу, но мы наконец-таки смогли узнать имя владельца интересующего вас дома.

— Кто он?

— Некий торговец родом из Мемфиса по имени Ренуф.

— Знаете ли вы адрес его постоянного проживания в Пи-Рамзесе?

— Он живет на вилле к югу от старого города.

Прохожие поспешно расступились, давая дорогу несущейся колеснице, запряженной двумя лошадьми. С сердцем, бьющимся где-то в горле, Амени закрыл глаза. Колесница, не замедляя хода, влетела на недавно построенный мост через канал, разделявший новые кварталы города и старую его часть, — Аварис. Колеса заскрипели, мост задрожал, но колесница не перевернулась.

В старой части города несколько больших красивых вилл, окруженных ухоженными садиками, соседствовали со скромными небольшими домиками. В этот свежий осенний вечер те, кому было холодно, начинали протапливать свои жилища дровами или высушенным илом.

— Приехали, — сказал Серраманна.

Амени так крепко вцепился в ремень колесницы, что не мог сразу разжать руку.

— Что-то не так?

— Да нет, все нормально…

— Ну что ж, тогда пошли! Если птичка еще не упорхнула, мы быстро узнаем правду.

Амени удалось, наконец, оторваться. На дрожащих ногах он последовал за Серраманна.

Слуга Ренуфа сидел у ограды из обожженного кирпича, украшенной вьющимися растениями. Он ел сыр с хлебом.

— Мы хотим видеть торговца Ренуфа, — сказал Серраманна.

— Его нет дома.

— Где его можно найти?

— Он уехал в Средний Египет.

— Когда он вернется?

— Я не знаю.

— А кто знает?

— Я не думаю, что кто-нибудь…

— Предупреди нас о его возвращении.

— А почему я должен это делать?

Зло посмотрев на слугу, Серраманна приподнял его над землей.

— Потому что этого требует Фараон. Если опоздаешь хоть на час, то будешь иметь дело со мной.

Шенар страдал от бессонницы и болей в желудке. Райя не было в Пи-Рамзесе, поэтому ему было необходимо как можно

быстрее поехать в Мемфис, чтобы предупредить торговца об угрожающей ему опасности, а также поговорить с Офиром. Верховный сановник должен был, однако, как-то объяснить свою поездку в бывшую столицу. К счастью, повод нашелся: ему надо было уточнить с высокопоставленными чиновниками Мемфиса многие административные распоряжения. Следовательно, он отправлялся по приказу Фараона в официальное путешествие на борту корабля, плывшего слишком медленно на взгляд Шенара.

Офир должен придумать, как заставить Роме молчать. Если же нет, Шенар будет вынужден избавиться от мага, хотя его колдовство еще и не было завершено.

Шенар не сожалел, что его союзники ничего не знали друг о друге. То, что произошло, только доказывало правильность его действий. Такой умный и опасный человек, как Аша, не обрадовался бы, узнав о тайных связях Шенара со шпионской сетью хеттов, не находящейся под контролем молодого дипломата. Такой хитрый и жестокий человек, как Райя, считавший, что он руководит старшим братом Рамзеса, не потерпел бы того факта, что играл незначительную роль, будучи лишь посредником между Шенаром и хеттами. Что же касается Офира, предпочтительно было бы, чтобы он оставался погруженным в игру с опасными злыми силами, которая неизбежно приведет его к помешательству.

Аша, Райя, Офир… Три зверя, которых Шенару удалось приручить, чтобы построить себе благополучное будущее. Но оно станет возможным только при условии, что ему удастся избежать нависшей над ним опасности — последствия их неосторожности.

Во время первого дня своего пребывания в Мемфисе Шенар принял высокопоставленных чиновников, с которыми ему нужно было поговорить, и устроил на своей вилле один из пышных праздников, так восхищавших столицу. Воспользовавшись случаем, он приказал своему управляющему привести торговца Райя, чтобы купить у него редкие вазы для пиршественного зала.

Когда стало слишком прохладно, приглашенные покинули сад и прошли в дом.

— Торговец здесь, — доложил управляющий Шенару.

Если бы верил в богов, старший брат Рамзеса возблагодарил бы их. Делая вид, что нетвердо стоит на ногах, он направился к двери виллы.

Приветствовавший его человек был не Райя.

— Кто ты?

— Управляющий его лавкой в Мемфисе.

— Да… Но я привык иметь дело с твоим хозяином.

— Он уехал в Фивы и Элефантину, чтобы продать соленую рыбу отличного качества. Несмотря на его отсутствие, я все же могу предложить вам несколько красивых ваз.

— Покажи мне их.

Шенар осмотрел вазы.

— Они не представляют собой ничего особенного… Но я все же куплю две.

— Цена очень разумна, господин.

Шенар для вида поторговался и приказал своему управляющему расплатиться за вазы.

Улыбаться и болтать по пустякам было очень нелегко, но Шенар с блеском выполнял работу хозяина дома. Никто не догадывался, что верховный сановник, очаровательный и красноречивый, как обычно, терзался тревогой.

— Ты очень красива, — сказал он сестре Долент.