Битва за Изнанку
Шрифт:
Плохо? Да нет, для моей поломанной удачи еще нормально. Плохо началось после. Потому что по пешеходному переходу на мою беду шагала Зоя. Чертов крохотный Выборг!
И, конечно, девушка тоже меня заметила! Да так, что в глазах ее сверкнули молнии! Самое лучшее, на что я только мог надеяться, что она сейчас показательно отвернется и пройдет мимо. Типа, проявит гордость и все такое.
И опять тот, кто отвечал за мою удачу (явно это был не ангел, а кто-то с рогами и хвостом) злобно захихикал. Потому что Зоя дошла до тротуара и направилась в мою сторону. Она приблизилась
Нет, все-таки иногда судьба явно издевается надо мной. Я тяжело вздохнул и нажал кнопку стеклоподьемника. При этом искоса посматривая за Треповым, который не сводил взгляда с Зои. Так обычно ястреб следит за зазевашимся зайчонком, готовый в следующее мгновение вонзить в него цепкие когти.
Глава 23
Зоя вообще была как раз из тех русских женщин, которые легко управлялись с избами, конями и нерадивыми доставщиками роллов. Это я помнил точно еще из прошлой жизни. И все вышесказанное у нее получалось на удивление легко. Мол, подумаешь, обычные рядовые будни.
Поэтому когда она решительно подошла ко машине и еще более решительно постучала в боковое стекло, у меня похолодело внутри. Хорошо, что я не конь. Потому что в подобном случае Зоя могла меня вытащить на полном ходу из машины.
— Матвей, как это называется? — сурово спросила она, когда опустилось стекло.
— Рамный внедорожник Toyota Land Cruiser Prado 90? — неуверенно ответил я.
Неуверенно — потому что знал, речь идет совсем не о Звере. Но у меня тут было не много вариантов. Например, начать угадывать. С женщинами метода всегда проигрышная. Это из разряда: «Скажи, неужели ты ничего необычного во мне не замечаешь?». И ты начинаешь перебирать все, от прически до маникюра. Тут даже теория вероятности была против тебя. Лично я никогда ничего не угадывал.
Второй вариант — врать. Однако и тут был небольшой нюанс. Для того, чтобы начать врать, нужно хотя бы примерно понимать, на какую тему. Я же в душе не представлял.
Поэтому оставался последний вариант, пусть не самый лучший, но проверенный временем. Включить дурака, справедливо отхватить люлей, но хотя бы узнать из первых рук — за что.
— То есть ты сначала оскорбляешь меня, а потом просто исчезаешь?
— Ты про то, о чем я подумал?..
— Да, что я эскортница!
Возмущению Зои не было предела. Такое ощущение, что она все это время носила в себе эти негативные эмоции. И даже наша встреча оказалась не случайной, а скорее наоборот — неизбежной.
— Я звонил, просто ты не брала…
— Конечно не брала, я что, не могу немного позлиться? К тому же, это неконструктивно — разговаривать в подобном состоянии. А ты, я смотрю, успокоился, да?
Мне внезапно стало как-то легко. Нет, я понимал, что виноват в сложившейся ситуации и все такое. И более того, очень хотел, чтобы мы вышли из нее с минимальными потерями. Однако пришло какое-то неожиданное понимание простой сути вещей. Почти как совсем недавно, когда я коснулся ларя.
— Зоя, скажи, зачем ты все это говоришь?
— В
— Нет, я все понимаю, я накосячил. Но ты вместо того, чтобы плюнуть и растереть, пытаешься что-то выяснить. Вот я и спрашиваю, для чего?
— Пытаюсь понять, что у нас происходит. У нас вообще что-то происходит? То ты вдруг набираешься храбрости и начинаешь вести себя, как нормальный мужчина. Потом пропадаешь. Затем вся эта история с отцом. Причем о тебе он говорить отказывается и будто бы даже боится тебя.
Что называется, вот это новости, е-мое. Хотя да, Станислав Семенович натерпелся там страха, вот машинально и занес меня в категорию «опасных». Не могу сказать, что мне это не нравилось.
— Все мои исчезновения связаны с моей работой. Сейчас, к примеру, я в Питере. Но я обещаю, как вернусь, мы встретимся и обо всем поговорим. И еще, Зоя… — вот тут сердце бешено заколотилось, а по спине прошла волна жара. Но я все же сказал, — ты мне очень нравишься.
Давно я не видел, как краснеют девушки. Казалось, подобное явление вообще кануло в лету. А лицезреть, как краснеют красивые девушки и вовсе не приходилось. Правда, Зоя оправилась быстро.
— Еще бы не нравилась, — ответила она, чуть улыбнувшись. — Жду звонка. И не пропадай опять.
Наблюдая, как она удаляется, причем глядя, конечно, чуть ниже района спины, я думал, что теперь пропасть не удастся. Уж слишком пристально Трепов следил за нашим разговором, пусть с противоположной стороны улицы едва ли мог что-то слышать. Еще и Лихо подлила масла в огонь моих страхов:
— Ничего хорошего теперь сс… с девочкой не будет. Попробует через нее к тебе подобраться.
— Сам понимаю.
Как понимал и то, что от разговора с воеводой отвязаться не получится. Поэтому, как только загорелся зеленый, встал на аварийке и вышел.
Парочка смотрелась, конечно, комично. Худой, пусть и с иголочки одетый старик и былинный великан, явно годящийся ему в сыновья. Однако и по манере, с которой держались эти оба, и по уверенному взгляду становилось ясно, что по силе воевода здесь значительно уступает.
— Будьте здравы, — я даже поклонился.
— Не паясничай, — не оценил моего жеста воевода. — Ты почему не в Петербурге? Сбежал опять?
— Почему опять? — я удивился, думая, стоит ли оскорбиться. Но решил, что пока гордость и самолюбие не задеты. — У меня законный выходной. Захотел в родные места смотаться. Воздух у нас такой, что хоть ножом режь. Не то, что в этом Питере. Приветствую, Тимофей Валентинович, — чуть поклонился я.
Нет, можно сделать вид, что мы со стариком не знаем друг друга. Но нашему знакомству у Великого Князя было немало свидетелей. Как раз если я начну «гаситься», это наведет на определенные размышления.
— Вы знакомы? — удивился Илия.
— Виделись в Петербурге недавно, — отозвался пенс. — Молодой человек прибыл на аудиенцию с Мишей Ткачом. Здравствуй, Матвей.
Однако смысл, который он вкладывал в это «здравствуй» был ровно обратным. Мол, смотри, как бы тебе в ближайшее время не скопытиться.