Битва за Степь. От неудач к победам
Шрифт:
– Я буду сопровождать вас в походе и помогу в захвате Герата! – соблазнял он Мохаммеда.
Интрига Симонича имела полный успех, и шах начал лихорадочную подготовку к походу, который должен был его прославить. Проведав о происках Симонича, английский посол Джон Макнейл пришел в ужас. На его глазах русские руками персов готовили вторжение в сопредельную с Индией страну, а он был бессилен этому помешать…
В июле 1837 года шах Мохаммед наконец-то выступил в поход против Герата с 25 тысячами пехоты и девятью тысячами иррегулярной кавалерии. Артиллерия персидской армии насчитывала шесть
Увы, шах Мохаммед не унаследовал никаких военных талантов от своего отца принца Аббаса Мирзы. Фактически персидской армией командовал визирь Хаджа-Мирза-Агасы и генерал Симонич. Вместе с деятельным Симоничем в походе участвовал капитан Генерального штаба Бларамберг и несколько членов российской миссии.
26 октября персидская армия подошла к стенам пограничной гератской крепости Гуриан и, овладев ею за неделю, двинулась дальше. 11 ноября персы уже появились в окрестностях самого Герата. Город-крепость защищал трехтысячный гарнизон во главе с Яр-Магомет-ханом, которому помогал уже знакомый нам английский капитан Поттинджер.
Дальше начались странности. В первый же день шах приказал блокировать двое ворот, но остальные три оставались свободными более трех месяцев, что дало возможность защитникам города свободно подвозить припасы и увеличить гарнизон.
Разбив лагерь к юго-западу от города, персы решили захватить ближайшую к ним башню Бурдж-Хакистер и начали ее обстреливать из пушек. Однако бомбардировка велась крайне бестолково: большинство ядер попадало в город, не нанося башне никакого вреда…
Симоничу приходилось нелегко. Помимо своих прямых дел советника, ему приходилось все время быть настороже. Дело в том, что рядом с ним в осадном лагере Мохаммед-шаха находился английский майор Чарльз Стоддарт – элегантный тридцатилетний красавец с вьющимися волосами. Чтобы быть в курсе всех дел под Гератом, английский посол в Тегеране Генри Эллис отправил вместе с персидской армией своего военного секретаря майора Стоддарта. При этом Стоддарт был сведущ в военном деле, особенно в артиллерии.
Ситуация сложилась для персов и для Симонича неприятная. В осажденном Герате всем верховодил английский лейтенант Поттинджер, а в их собственном лагере официально собирал информацию для Поттинджера Стоддарт. Раздосадованный этим обстоятельством, Симонич неоднократно убеждал персидского шаха удалить английского шпиона:
– Я не сомневаюсь, что у Стоддарта есть канал тайной связи с Гератом и все наши замыслы сразу же становятся известны там! Так воевать нельзя! Англичанина надо немедленно изгнать!
На это Мохаммед-шах лишь качал головой:
– Я не менее вас ненавижу инглизов, но сейчас мы находимся на грани войны с ними, и я не хочу давать удобного повода для этого!
– Уж англичане повод всегда найдут, когда им будет надо! – пробурчал себе под нос Симонич, возвращаясь с аудиенции в свою палатку.
Пребывание Виткевича в Тегеране осенью 1837 года было настолько засекречено, что даже английский посол Джон Макнейл, внимательно отслеживавший все телодвижения русских дипломатов, так ничего и не узнал.
Поэтому появление Виткевича под Гератом стало для Стоддарта громом среди ясного неба.
Надо сказать, что, следуя джентльменским
Вечером Виткевич сообщил Симоничу:
– Стоддарт примерный служака и дело в свое знает, но уровень его значительно ниже, чем у знаменитого Бёрнса. Ему недостает гибкости и хитрости.
– И слава Богу! – перекрестился Симонич. – Нам тут еще новых Бёрнсов не хватало!
Калейдоскоп участников Большой Игры поистине невероятен. Вот и теперь в далекой Персии серб и поляк замышляли пророссийский заговор в Кабуле против англичан!
По просьбе Симонича шах разрешил Виткевичу и его казакам безопасный проход по своим владениям. Провожая поручика, Симонич его трижды расцеловал и перекрестил:
– С Богом!
И отвернулся, чтобы тот не увидел набежавшую генеральскую слезу.
Вскоре после отъезда Виткевича майора Стоддарта срочно отозвали в Тегеран. Это еще больше взволновало Симонича. Пользуясь случаем, он сообщил о своих тревогах Мохаммед-шаху. Тот лишь безмятежно рассмеялся:
– Вначале вы требовали от меня изгнать этого инглиза из лагеря, когда же он сам ускакал, вы снова недовольны!
– Все именно так, – кивнул седой головой Симонич. – Ускакал Стоддарт не просто так. Сейчас в Тегеране посол Эллис готовит вам, а соответственно и нам, какую-то большую пакость!
– Какую именно? – разгладил бороду молодой шах.
– Это мы очень скоро узнаем! – вздохнул Симонич.
Все именно так и вышло. Вскоре Стоддарт снова появился в персидском лагере под Гератом. На этот раз он привез ультиматум английского правительства о том, что если осада Герата не будет немедленно снята, английский флот войдет в Персидский залив и высадит там большой десант, который начнет захват персидских городов.
Тут уж Мохаммед-шаху стало не до улыбок.
– Что мне теперь делать? – тревожно спрашивал он вызванного русского посла.
– Выхода у вас, а соответственно и у нас, к сожалению, нет! – честно признался Симонич. – Можно, конечно, еще потянуть время, но сворачивать шатры и убираться из-под Герата восвояси придется все равно, пока англичане не оттяпали у вас сразу несколько провинций. Надо признать, ваше величество, эту партию мы им проиграли!
А проблем хватало и у Виткевича. Вскоре после его отъезда прямо в дороге внезапно скончался его верный друг и спутник Гуссейн-Али. С его смертью Виткевич лишился влиятельного союзника и теперь мог рассчитывать только на себя. А неделю спустя вдалеке внезапно показалась группа вооруженных всадников. Даже беглого взгляда было понятно, что это не купцы. Две группы медленно сближались. Виткевич и его спутники на всякий случай приготовили оружие.