Битва за Степь. От неудач к победам
Шрифт:
– По количеству мы лишь немного уступаем, а это значит, что если это местные разбойники, то отобьемся! – приободрил казаков Виткевич.
Каково же было его удивление, когда во главе всадников он опознал европейца. Обе группы остановились на расстоянии выстрела, изучая друг друга.
– Кто вы
В ответ последовал ответ на фарси:
– Я английский офицер!
После чего кричавший привычно козырнул. Сказать, что Виткевич был удивлен, значит, не сказать ничего.
– А вы кто такие? – спросил в свою очередь англичанин, хотя по одежде казаков и самого Виткевича обо всем можно было уже вполне догадаться.
– I am a Russian officer! – на чистом английском ответил Виткевич, козырнув в ответ, чем вверг кричавшего ему всадника в не меньшее изумление.
После этого обе группы съехались и началось уже более близкое знакомство. Как оказалось, Виткевич случайно наткнулся на лейтенанта Генри Роулинсона, который с проводниками и охраной проводил рекогносцировку приграничных с Афганистаном персидских областей. По неписаным законам Большой Игры разведчики противоборствующих сторон при личных встречах стремились быть взаимно вежливы. Вот и теперь, раскинув совместный бивуак, Виткевич с Роулинсоном выпили, перекусили и, раскурив трубки, завели разговор, стремясь прощупать друг друга. Один спрашивал, второй отвечал. При этом спрашивали много и конкретно, а отвечали неохотно и уклончиво.
«Их офицер, – написал позднее в своем донесении Роулинсон, – был молодым человеком изящного телосложения, с прекрасным цветом лица, яркими глазами и очень живым взглядом».
– Чем вызвано ваше появление в
– Я везу подарки российского императора новому шаху Персии.
Данная легенда была вполне правдоподобной, так как шах именно в этот момент находился на расстоянии дневного перехода, следуя во главе своей армии на захват Герата. Фактически и сам Роулинсон направлялся в лагерь шаха, везя с собой письмо посла в Персии Джона Макнейла.
– А чем вызвано ваше появление здесь? – немедленно отыграл Виткевич.
– О, я просто любознательный английский путешественник…
– Наверно, вы интересуетесь местной флорой и фауной? – ехидно поинтересовался Виткевич.
– Как-то так, – без всякого энтузиазма ответил собеседник, панически испугавшись, что сейчас его начнут расспрашивать о белуджистанских медведях и безоаровых козлах.
Но русский поручик деликатно промолчал.
Позднее в своем донесении Роулинсон написал, что в легенду Виткевича он тоже не поверил, так как не без оснований заподозрил, что тот со своим маленьким отрядом направляется в Кабул. При этом Роулинсон понимал, что если это действительно так, то в Лондоне и Калькутте появление русского разведчика в афганской столице грозит серьезными последствиями для англичан.
Передохнув и переговорив, офицеры расстались. При этом оба направились в ставку персидского шаха, хотя и разными дорогами. Вскоре после расставания с Роулинсоном отряду Виткевича пришлось отбиваться от нападения местных кочевников, которых, как он утверждает, натравил на него именно вежливый англичанин. Впрочем, никаких доказательств этого Виткевич в своих письмах не привел.
Конец ознакомительного фрагмента.