Битвы цивилизаций
Шрифт:
Уничтожение христиан языческим Римом
Вопрос о роли христианства и отношении к нему Рима сложен и выходит за пределы нашей темы. Рим претерпел эволюцию – от отнесения христиан к врагам рода человеческого до вознесения этого учения. С одной стороны христианство объединяло гражданина с рабом, с другой стороны – римлянина с варваром. Соответственно римские юристы раба будут рассматривать иначе, указывая, что он не может быть субъектом договора по цивильному праву, но за ним признается право на натуральное обязательство, обеспеченное должной защитой. Ульпиан, к примеру, скажет, что рабство противно законам природы, ибо перед последними все люди представляются равными (Д. 44. 7. 14). Другой вопрос, насколько то, что провозглашали поэты, историки, философы, юристы, римские императоры в качестве идеалов, принципов самого Рима, соответствовало в действительности практике обычной жизни. Скажем, такие историки, как Полибий,
Воинственные варвары – готы
Лучшей эпохой Римской империи признан II век, так называемая эпоха Антонинов, которая определялась личными достоинствами цезарей, царствовавших тогда. То было время, которое можно характеризовать прекрасными словами Тацита, восхваляющего Нерву за то, что он «сумел соединить вещи, прежде (olim) не совместимые (dissociabiles), – принципат и свободу». При Антонине (138–161 гг.), который ранее являлся проконсулом Азии, где заслужил репутацию человека благочестивого и честного (позже ему присвоят имя «Пий», т. е. благочестивый), Рим стал действовать скорее дипломатическими мерами, чем оружием. Его правление многие историки называют эрой «золотого века» Рима. Греческий философ Элий Аристид, наставник юного Марка Аврелия, произнес речь «Панегерик Риму», где сказал, имея в виду все тот же Рим: «Именно ты неопровержимо доказал всеобщую истину, что Земля является всем матерью и общим отечеством. Теперь в самом деле эллины и неэллины, обладающие состоянием или без оного, могут запросто путешествовать повсюду.
Гомер сказал: «Земля для всех общая», – и ты сделал так, чтобы это стало явью… Поистине остается лишь сочувствовать тем, которые остались – если таковые в самом деле остались – не подвластны тебе, поскольку они лишены этого блаженства». И если даже это было не совсем так или не так вообще, то определенные и весьма важные шаги по унификации системы финансов, законодательств, путей снабжения и т. д. были сделаны. Так, при чеканке ряда монет были использованы названия и символы провинций. Например, Britannia оказалась своего рода прототипом фигуры, которая и поныне присутствует на 50-пенсовых монетах Великобритании. И все же «золотой век» длился не так уж и долго.
Марк Аврелий совершает жертвоприношение у храма Юпитера
«Добрые нравы имеют большее значение, чем хорошие законы», – утверждал Тацит. Поэтому многие и связывают римский «золотой век» с именем Марка Аврелия, императора-философа (121–180 гг.). Этот человек обладал мудростью и внутренним благородством. Только это сочетание в правителе в сумме дает справедливость. Во времена Антонинов ситуация была достаточно гуманной. Ф. Фонтен пишет об этом времени: «Ведь это действительно тайна. На первый взгляд, случай Марка Аврелия доказывает, что обычный человек в Империи мог достичь вершины власти без наследственных прав и без государственного переворота. Он был избран лучшими как лучший. Такова была по крайней мере теоретически, система передачи власти при Антонинах; Плиний Младший в «Панегерике Траяну» потратил много труда для ее обоснования. Понятно, что реальность была несколько иной. Однако верно, что воцарение Марка Аврелия было достаточно близко к идеалу стоиков и сторонников небывалой имперской республики. Если вообще существует система демократической передачи аристократической власти, то юный Анний Вер был ее совершенным примером». Демократическая передача власти, но главное – достойному человеку, человеку, любившему простоту и мудрость, вот что привлекает нас в Марке Аврелии, а вовсе не то, что в нем была «жилка социалиста». Этот «святой язычник» – видимо, один из достойнейших героев, эрудит, который дал добрый пример европейской классике и современным политикам: cedant arma togae (пусть меч уступит тоге).
Артур Хагес. Он воскрес
Можно согласиться с мнением писателя Ренана об этом философе-императоре: «Поистине, пока мы существуем, все мы будем носить в сердце траур по Марку Аврелию, словно умер он только вчера. При нем царствовала философия. Благодаря ему на какой-то миг миром управлял лучший и величайший человек своего времени. Это был важный опыт». С.А. Котляревский говорил о роли Марка Аврелия и его вкладе в развитие империи: «Он шел по тому широкому пути правового и морального оздоровления империи, на котором он имел предшественников, подобных Траяну, Адриану и Антонину; им завершился тот поисти не «золотой век» Римской империи, когда ее представители совмещали со старыми, унаследованными от Республики устоями новую универсальную культуру, символически выражающуюся в словах: pax romana. Это была монархия, как нельзя более далекая – несмотря на внешние формы – от азиатской деспотии и едва ли не приближающаяся к типу пожизненной стратегии, описанной в «Политике» Аристотеля. Если верить афоризму, что у всякого народа есть правительство, которое он заслуживает, то населению Империи II века нельзя отказать в весьма высокой исторической оценке. Но как все это было не прочно. Марк Аврелий заканчивал, а не открывал блестящую главу из истории римской монархии.» Монархия плоха
Пленники Рима
Вспомним о желании Марка Аврелия привести Европу к «финальному решению» да и слова его сына, Коммода, который в речи перед войсками обратился к ним с призывом «…покончить с войной и продвинуть власть Рима до ОКЕАНА». Тогда Марк Аврелий планировал скинуть варваров в Океан, выйти на берега Балтики и таким образом разрешить вопрос об угрозе с севера раз и навсегда. Это заставляет помнить, что Запад при получении стратегического превосходства и военной мощи всегда предпочитает законам и миру меч (Inter arma silent leges).
В III в. Рим погрузился в пучину анархии, обусловленной своеволием легионов. В нем развились бюрократическое управление и система Диоклетиана с ее жесткой регламентацией, определением обязанностей каждого (земледельца – к его «глыбе», куриала – к курии, ремесленника – к цеху) стала ее венцом. Эдикты всякому товару указывали цену, возник колонат, переход от рабства к средневековому крепостничеству. Деление людей по разрядам – римские граждане, союзники и провинциалы – заменено делением на социальные классы. Наступил конец античного мира, державшегося двумя понятиями – самостоятельной общины (polis) и гражданина. Полис заменен муниципием; почетная должность (honos) обратилась в повинность (munus); сенатор местной курии, или куриал, стал крепостным человеком города, обязанным до разорения отвечать имуществом за недобор податей. Видоизменяются роль и функция гражданина. Прежде он мог быть магистратом, воином или жрецом. Ныне стал чиновником, солдатом, церковником. Рим, веками державший в руках судьбы мира, дряхлел. Различные народности, входившие в его состав, хотели обрести свободу, независимость. На границах было неспокойно. Варвары приценивались к богатствам Рима. Наступал час великих испытаний.
Диоклетиан, св. Георгий и святая царица Александра
И. Флавий писал: «Как раз в это самое время Рим тоже страдал от тяжелых потрясений. Прибывший из Германии Вителлий привел вслед за своим войском огромную толпу приставшего к нему народа, и так как для их размещения не хватило предназначенных для воинов помещений, он превратил весь Рим в военный лагерь и наполнил каждый дом вооруженными людьми. Те же, не привычные к римскому богатству, ослепленные блеском серебра и золота, едва сдерживали порывы своей алчности и в конце концов обратились к грабежу и убийству каждого встречного. Таково было положение в Италии». Все это было преддверием куда более грозных дней, ожидавших Рим.
Гвидо Рени. Распятие св. Петра
Между тем в Римской империи про изошел самый важный по своим последствиям переворот – объединение римлян на почве религиозной. Переворот этот подготавливался уже на почве язычества путем соединения богов в общий пантеон или даже путем монотеистических представлений; но окончательно объединение совершилось на почве христианства. Первые христиане из иудеев появились в Риме, вероятно, между 33 и 40 годами. Иудеи в Риме были многочисленны и активны, поддерживая постоянную связь с Иерусалимом. Активность христиан вызвала разногласия в части римских синагог, а затем и волнения… Историк Светоний говорит о волнениях среди иудеев, «находившихся под влиянием Хреста (Chrestus)». Не желая терпеть этих возмутителей спокойствия, император Клавдий в 41 г. подписал указ об изгнании их из Рима. Два видных пророка новой религии, Павел и Петр, вынуждены были принять смерть – Павел обезглавлен в самом Риме, а Петр распят, но распят головою вниз (по его собственной просьбе, чтобы в казни ничем не походил на Христа).
Св. Павел проповедует в Риме
Между иудаизмом и христианством возникло отчуждение, тем более что с 30-х гг. в составе христианских общин появляются и язычники. Римский гражданин Павел твердо стоял на том, чтобы христиане-язычники обратились к вере и стали праведниками не по правилам иудейского закона, а благодаря вере в Христа. Появление этой новой идеологии имело исключительное социально-политическое значение. Дело в том, что Древнему Риму, как и греческому полису, не удалось достичь «социального равенства», несмотря на усилия императоров и стоиков. Аристотель писал, что греческий город «порождает рабов и господ, а не свободных людей». Это же можно было сказать и в адрес рабовладельческого Рима. Конечно, все большее число обитателей империи могло стать римскими гражданами. Однако речи Сенеки и Эпиктета о том, что все люди – дети одного отца, Зевса, и что все – братья, мало кого убеждали. Христианство провозгласило равенство людей перед Богом: «Нет уже ни иудея, нет эллина, нет раба, ни свободного, нет мужского пола, ни женского, ибо все вы одно во Христе Иисусе». Это поистине революционная социальная модель.