Black Sabbath. Симптом Вселенной
Шрифт:
Но затем экспериментальное лекарство под названием «Авастин», прописанное другим врачом, чудесным образом прояснило его зрение.
— Лекарство было невероятное! У него еще что-то дрожало в ноге. Так даже это прошло! У него и руки перестали дрожать. Но оно не смогло помочь, когда рак добрался до печени. От этого Ронни и умер. Как только рак добрался до печени — все.
За месяц до смерти Ронни публично рассказал о своей болезни Artisan News Service на «черной ковровой дорожке», которую журнал Revolver устраивает в честь своей ежегодной награды «Золотые боги», в клубе «Нокиа» в Лос-Анджелесе. На вопрос о том, как он справляется с болезнью, Ронни ответил: «Ну, иногда мне хорошо, иногда плохо. Это долгий процесс. Химиотерапия — это… Я даже не представлял, насколько это будет тяжело. У нее кумулятивный эффект — чем больше ты принимаешь лекарства, тем больше его накапливается, и восстанавливаешься все дольше и дольше. Мне очень
Венди вспоминает, как всего через несколько недель «наступил последний день. Я должна была лететь в Чикаго, и он позвонил и сказал: „Мне нехорошо. Желудок очень сильно болит“. Я сказала: „Поехали в госпиталь“. Мы приехали в госпиталь. Он сказал: „Езжай“. Я ответила: „Нет, я не поеду. Я останусь“. А потом ему стало так больно, что пришлось колоть морфий. Боль была такой сильной, что ему дали сразу три дозы, и после этого с ним уже нельзя было говорить. Он словно впал в кому. В воскресенье он умер. Но это был единственный раз, когда он по-настоящему страдал от боли — не считая всех этих процедур и прочих вещей, которые надо делать. Он был позитивен, чувствовал себя нормально, все шло хорошо».
Ронни Джеймс Дио умер в 7.45 утра в воскресенье, 16 мая 2010 года. Венди в тот же день выступила с официальным заявлением. Но сейчас она говорит:
— Думаю, единственное, что можно считать здесь хорошим, так это то, что Ронни ушел на вершине карьеры. Он прошел… весь свой круг до конца. Он вернулся в Sabbath, чего хотел всегда. Помирился, потому что ему всегда нравилась музыка, которую он с ними играл. Он сумел вернуться и пережить все это снова, и все были в таком замечательном настроении. У него все шло хорошо. Он снова был на вершине карьеры. Вряд ли он смог бы пережить, если бы дальше начался спад, если бы постарел и потерял голос или еще что-нибудь такое. Это, пожалуй, единственное, о чем я сейчас думаю. Он вернулся, снова занимался любимым делом, снова подружился с ребятами, потому что он всегда любил их, и, думаю, они всегда любили его. Они и ко мне очень хорошо относятся. Постоянно со мной общаются. Потому что мы были там до конца, мы были с Ронни.
В тот год у Heaven And Hell было запланировано еще одно летнее турне. Но и в этот раз эпоху Дио в Sabbath ждал неожиданно ранний и печальный конец. Самый печальный.
13. 13
— Я ходил на Spinal Tap и ничего смешного там не увидел! — однажды сказал мне Оззи. — Я думал, это какой-то сраный документальный фильм! Богом клянусь! Все такие: «Тебе что, совсем не смешно было?» А я отвечаю: «Нет, это документальный фильм о моей жизни». Так и было! Когда они потерялись по пути на сцене — со мной такое бывало тысячу раз! Какой-нибудь мудак не поменяет указатели, и ты оказываешься на стоянке с гитарой и в ботинках на платформе, под дождем.
Тогда, конечно, уже давно было известно, что немалая часть фильма «Это Spinal Tap» на самом деле основана на моментах из истории Black Sabbath: в частности, декорации со Стоунхенджем, из-за которых у состава с Яном Гилланом в 1983 году возникло столько трудностей. Но Оззи не думал ни о Стоунхендже, ни о Гиллане, поднимая эту тему. Он просто хотел сказать, что основной сюжет фильма — один из самых до ужаса смешных и знакомых любому, кто когда-либо был связан с успешной рок-группой, — мог быть легко позаимствован практически из любого этапа истории Sabbath, особенно из эпохи Оззи, с рассказами о пропадающих барабанщиках, подругах, которые становятся менеджерами, лицемерных отношениях внутри группы и общем мрачном мировоззрении.
Когда я пишу эти строки в конце весны 2013 года, во время затянутого старта очередного возвращения Sabbath, вокруг которого поднялся немалый шум, самым удивительным кажется то, что мы продолжаем и продолжаем на это покупаться. Неважно, что на восемнадцати студийных альбомах, выпущенных под названием Black Sabbath, начиная с 1970 года, отметились пять разных вокалистов, пять бас-гитаристов и пять барабанщиков — не считая всех певцов и музыкантов, которым удалось выступить с группой только вживую, например, Рэя Гиллена и Майка Бордина, или клавишников, которые с ними играли, в частности, верного Джеффа Николлса, от которого наконец избавились в 2004 году [42] , или Дона Эйри и Джеральда Вудроффа до него и Адама Уэйкмана и Скотта Уоррена, занявших его место. Неважно, что их репутация в девяностых пала настолько низко, что их альбомы,
42
Джефф Николлс умер в 2017 году. — Прим. пер.
Их нынешнее возвращение держится прежде всего на том, что нас ждет первый с 1978 года официальный альбом Sabbath с участием всей четверки оригинального состава — очень умный ход. Ну и еще более фееричной стала идея, к которой решили вернуться и обещали, что на этот раз уж точно все сработает: продюсером назначили Рика Рубина. Всем, кто интересуется темой, будет сложно в это поверить. У Рубина уже была неудачная попытка работы с Sabbath: от записей 2001 года отказались, когда стало ясно, что даже Рубин не сможет снова разжечь остатки той искры, которая вдохнула жизнь в первые пять альбомов Sabbath с Оззи. Не стоит забывать и о похожих неудачах продюсера с другими легендами рок-музыки, в любви к которым он публично признавался: AC/DC под его руководством в 1995 году выпустили откровенно посредственный альбом Ballbreaker, а «возвращение к корням» Metallica, альбом 2008 года Death Magnetic, хорошо продавался, но с музыкальной точки зрения не оправдал поднятой вокруг шумихи. С другой стороны, кто, если не Рубин, сможет снова оживить Black Sabbath? В конце концов, это же будет первый со времен семидесятых альбом оригинального состава.
Только вот на самом деле — не будет: Билл Уорд снова вставил палку в колесо этого маркетингового плана, подняв шум на весь мир из-за того, что ему вручили «неприемлемый» контракт, и сказав Шэрон Осборн и остальной группе, что с этой бумажкой можно сделать.
Но давайте начнем с самого начала…
Официально дорога к первому за тридцать пять лет альбому Black Sabbath с Оззи Осборном началась солнечным утром в ноябре 2011 года, в тусклом баре на улице Сансет-Стрип в Лос-Анджелесе. Возле «Виски-А-Гоу-Гоу» собралась целая очередь ворчливых репортеров в ожидании, когда их все-таки впустят в двери и дадут написать репортаж об одном из самых плохо скрываемых секретов Полишинеля во всей музыкальной индустрии. «Зачем такая шумиха? — жаловались они друг другу. — Мы же все знаем, что это будет». Тем не менее журналисты один за другим подходили к кассе и подсовывали под стекло свои водительские права. Напротив их имен ставили галочку в списке, потом возвращали права, и они под угрожающим взглядом дюжего охранника заходили в знаменитый клуб; свет в главном зале не включали, он был погружен в чернильно-синеватый полумрак.
Основным источником света служил логотип Sabbath на большом телеэкране перед сценой. Экран, очевидно, в первую очередь предназначался для того, чтобы спрятать за собой то, что находится на сцене, но если вам было хоть сколько-нибудь интересно, вы могли наклониться вперед и увидеть два больших складных стола, а на них карточки с именами: Тони Айомми, Гизер Батлер, Билл Уорд, Оззи Осборн. А также Рик Рубин — продюсер, превращающий все в золото, и самопровозглашенный поклонник Black Sabbath.
О пресс-конференции кричали буквально все — от журнала Rolling Stone до саркастичных маленьких сайтов с одним-единственным администратором; пионеры хеви-метала готовы были сообщить по-настоящему сенсационную новость 11 ноября. По официальной версии, Black Sabbath собирались обратиться к прессе в 11.11 утра, а ведущим мероприятия стал татуированный легендарный хардкорщик, певец Генри Роллинс — еще один фанат Sabbath. Кроме времени и места, не сообщалось практически ничего, правда, никто не упустил того факта, что именно в этом клубе Black Sabbath сорок один год назад сыграли свой первый концерт в Лос-Анджелесе. Все отлично понимали и то, что раз уж Дио год назад умер, а сольные альбомы Оззи — как и вообще любые альбомы в эпоху скачивания из Интернета — больше не обеспечивают продаж, чтобы расплатиться по счетам, то если когда-нибудь и случится полноценное «возрождение» самой часто возрождавшейся в мире группы, с альбомом и турне, то это будет сейчас. О прочих «воссоединениях» этого состава в разных вариантах в последние двадцать лет, естественно, предпочли забыть. В последние месяцы в прессе звучали весьма недвусмысленные намеки от Оззи и Тони, так что единственное, что могло бы сейчас шокировать, — объявление, что они не возвращаются. В день пресс-конференции всех занимал один-единственный вопрос: не «Что, если?», а «Когда?».